Дэй Леклер - Вспомни ту ночь

— А какого воспоминания ты собиралась лишить меня?

Поездка домой оказалась мучительной. Ник за всю дорогу не проронил ни слова. А когда они подъехали к ее дому. Дани пришло в голову, что это, собственно, не ее дом, а Питера.

Должно быть. Ник подумал о том же. Он с явным неудовольствием окинул взглядом громадное, уродливое звание.

— По мне, чем быстрее ты съедешь отсюда, тем лучше.

— Я тоже так думаю. Если тебя это порадует, то где-нибудь через год я, пожалуй, смогу подыскать себе дом поменьше.

— Я не то имел в виду.

— Согласна, дом слишком большой, — упрямо гнула она свое. — Но до развода я вполне могу в нем пожить.

Выражение его лица стало жестче.

— Так не пойдет. У меня есть дом, в котором предостаточно места для нас троих.

— Я не собираюсь переезжать к тебе.

— Нет? — Он резко обернулся к ней. — А как ты намерена объяснить свое решение родителям?

— Что-нибудь придумаю. — Дани упрямо поджала губы.

— Они уверены, что мы поженились, чтобы жить вместе. Или ты забыла столь незначительную деталь?

По выражению его лица она догадалась, что он думает о тех чертовых простынях, подаренных им на свадьбу ее родными.

— Я ничего не забыла! — Она болезненно поморщилась — ну почему она опять сорвалась на крик? — и тут же поспешно оглянулась на Абигайль. Малышка мирно посапывала в своей дорожной кроватке на заднем сиденье, не ведая о кипевших вокруг нее страстях. Понизив голос, Дани сказала: — Ник, наш договор не предусматривает совместное проживание, только один год брака в обмен на мое согласие остаться в компании. Но я не соглашалась спать с тобой.

— Я намерен пересмотреть условия договора.

— Ты не имеешь права!

— Неужели? Что ж, попробуй мне помешать.

— Запросто. Достаточно одного простого слова «нет».

Она изумилась, увидев, как он расплылся в улыбке.

— Ну да, конечно. Припоминаю, как ты в последний раз говорила это одно простое слово «нет». Результат оказался потрясающий.

— Как только язык у тебя повернулся такое сказать! Все произошло случайно. Ты же не станешь спорить с тем, что одной ноги недостаточно для того, чтобы вступать в брак?

— Разве?

Дани поняла, чего он хочет, еще до того, как Ник потянулся к ней.

— Пожалуйста, не надо, — чуть не простонала она. — Никогда больше этот не делай.

— Почему? Разве тебе так неприятно? — Его губы были близко, очень близко.

Нет, неприятно ей не было. В том то и дела, что нет. Ей все в нем нравилось: и его прикосновения, и запах его кожи и вкус его поцелуев. Но ведь ей нравится и сливочная помадка поверх яблочного пирога. Однако это не значит, что она ей полезна, особенно в больших количествах.

— Почему я. Ник? Почему не какая-нибудь другая?

— Потому что только ты способна меня согреть, дорогая. Я всю жизнь мечтал о том, чтобы согреться.

Смысла сказанного, им она не поняла. Зато ей было понятно неистовство его поцелуев, дерзкая откровенность его влечения. В этом — и только в этом, к сожалению, — они полностью совпадали. То, что она испытывает к нему, — не любовь. Не может быть любовью. Это зов плоти. Страсть. Сексуальное влечение. Да, именно так. Но только не любовь. Она сейчас, не в силах довериться ни своей любви, ни мужчине, предлагающему ей свою любовь. Любовь несет с собой боль, холод и разочарование.

Любовь для нее неприемлема. Ник впился поцелуем в ее губы, лишив возможности не только говорить, но и думать. Он был очень выдержанным человеком, однако стоило ему коснуться ее, как и от его самообладания не осталось и следа. Он запустил руки в копну ее густых волос, повернув голову так, чтобы ему было удобнее целовать ее в губы. Дани прильнула к нему, вся во власти нахлынувших воспоминаний. Она заново мысленно восстановила события той невероятной, незабываемой ночи. Ник занимался с ней любовью на полу, перед камином. Дани почувствовала жар в груди и едва не застонала. Она только что произвела на свет дочь. Ну как же можно желать его с такой силой чуть ли не сразу после рождения Абигайль?

Эта мысль заставила ее встрепенуться. О, Господи! Абигайль!

Как она могла о ней забыть? Дани быстро вывернулась из его объятий. В закрытом салоне автомобиля отчетливо слышалось ее громкое прерывистое дыхание. Оба долго молчали. Потом он взял ее за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.

— Твои чувства ко мне, возможно, и вправду довольно шаткое основание для брака. Во всяком случае, сейчас. Но у нас все впереди. Нравится тебе это или нет, но мы одна семья. Абигайль и моя дочь тоже. Я намерен стать ей настоящим отцом и не позволю больше лишать меня воспоминаний.