Елена Озерова - Я иду к тебе

Зато Света навещала Нику часто. Нике с ней было легко и просто, как в свое время в Лиелупе с Виктором. Неудивительно, что когда-то они были мужем и женой. Странно, но никакой ревности к Свете Ника не чувствовала. Хотя с чего бы ей ревновать? Даже если между Светой и Виктором сохранились какие-то чувства, то Ники это не касается. Но в том-то и дело, что Ника твердо знала: ничего даже похожего на любовь между ними нет. Если бы спросили, откуда она это знает, Ника бы ответить не смогла. И Нике казалось, что чувственного волнения там никогда и не было. Как ни была она неопытна в таких делах — женский инстинкт подсказывал, что искренне хороших отношений между бывшими мужем и женой не бывает. Можно быть вежливыми и сохранять лояльность, но радушно принимать в доме приведенную бывшим мужем девушку, нет, такого ни одна женщина не потерпит! Женщина относится к мужу, даже к бывшему, как к своей собственности. Ника убедилась сама, увидев в Лиелупе Кирилла рядом с Мариной. Даже когда стало ясно, что Кирилл ей не нужен, Марину все равно хотелось растерзать.

А Света и Виктор — это что-то другое. Там явно нет ни тени ревности, ни следа страстей. Но если они никогда друг друга не любили, то непонятно, почему тогда женились? На брак по расчету не похоже… Какой здесь расчет? Тем более что Света как-то обмолвилась, что отец Ленки, ее дочки, не Виктор.

Эта загадочная история Нику страшно интересовала, но расспрашивать напрямую она не решалась. Но однажды случилось так, что Света сама ей все рассказала.

В одну из суббот в начале декабря они сидели у Ники и заболтались до полуночи. Ехать домой было поздно, и Света позвонила дочке, чтобы та ее не ждала. Все остались довольны: Ленку свободные ночи тоже радовали, поскольку утром она могла валяться в постели хоть до двенадцати.

Света отдала дочке последние наставления и положила трубку.

— Все равно не послушает, — вздохнула она и повернулась к Нике. — До часу будет телевизор смотреть, потом видик включит. И в кого она такая? Я, например, телевизор терпеть не могу.

— В отца, наверное, — шутливо предположила Ника.

Света покачала головой:

— Слава Богу, ничего отцовского в ней пока не наблюдается. Очень надеюсь, что и в будущем Ленкин папочка никак не проявится.

— Почему? — невольно вырвалось у Ники.

Света пожала плечами:

— Подлец он, каких мало, вот почему.

— Ой, извини, — Ника смутилась. — Я не хотела тебя ни о чем спрашивать. Не хочешь — не объясняй.

— Да ладно, — Света улыбнулась. — Все равно когда-нибудь рассказать придется, отчего же не сейчас? Тем более что история эта давно отболела и затянулась.

Почему «все равно придется»? Но Ника не переспросила, наоборот, постаралась скрыть вспыхнувшее любопытство. Неловко любопытствовать по поводу чужих неприятностей. Но у Светы, видно, эта история действительно отболела. Она уселась с ногами на диван, устроилась поудобнее и сказала:

— Помнишь, ты говорила, что я не знаю, как бывает плохо, когда обманывают? Так вот, отлично знаю. Когда мне было восемнадцать лет, со мной обошлись не лучше, чем с тобой сейчас. В принципе совершенно банальная история: познакомилась в автобусе с молодым человеком. Спортсмен, высокий, красивый, глаза голубые, как небо, — много ли девчонке надо, чтобы влюбиться? К тому же студент, в МИФИ учился, а я только школу заканчивала. К тому же джинсы на нем были настоящие американские — ты не представляешь себе, как трудно тогда было достать джинсы! У меня вот не было. Одним словом, влюбилась по уши. Провстречались мы с ним июнь, июль. Я экзамены вступительные в институт завалила из-за этой любви.

— Твои родители, наверное, очень сердились? — спросила Ника.

— Родители? — усмехнулась Света. — Да они не знали ничего. То есть знали, что я с кем-то встречаюсь, но Алик знакомиться с ними категорически отказался и в дом к нам не приходил. Мне бы, дурочке, тогда и сообразить, что дело нечисто. Я, кстати, и Ленке всегда говорю — води в дом. Если в дом не идет, присмотрись хорошенько, а лучше брось.

— Уж сразу и «брось»! — улыбнулась Ника. — Может быть, Ленкины мальчики просто тебя стесняются!

— Я же не всегда дома бываю, — резонно возразила Света. — И потом, отчего меня стесняться? Я же не мать-настоятельница!

Ника рассмеялась. Вот уж точно, на игуменью Света совсем не была похожа.

— А Алик, — продолжила Света, — вообще никогда ко мне не заходил, даже когда родители жили на даче. Сначала мы с ним все на улице да по кино, а потом, когда дело дальше зашло, он стал брать ключи от чужих квартир. Летом всегда кто-нибудь уезжает, а друзей у него было много, он вообще был такой миляга — душа нараспашку.