Айлин Даймонд: Сердолик без оправы

Но неудача Огдена Хакена складывалась из целой массы независимых друг от друга причин. Заезжий рохля был самым невзрачным, самым нерешительным из тех, кто пытался приударить за дочкой Джоан Кловер.

В школе Энни не везло на мальчиков, и виновата в этом была не отталкивающая внешность и не резкость характера, как случается порой. Просто все ученики знали, что вдова шерифа, ударившаяся в политику, порвет глотку любому, кто посмеет испортить ее безукоризненную репутацию. Шашни с дочерью одной из ведущих демократических функционеров слишком рискованная авантюра, у которой мог быть только один логический конец: официальный брак и предельно правильная, невыносимо однообразная семейная жизнь, без обильной выпивки, бейсбольного стадиона, ежевечерней партии в ковбойский покер и прочих приятных мужских развлечений.

Но выросшая Аннабел, несмотря на затворничество, тотальный контроль и рабский труд за компьютером, волновала воображение большей части холостяцкого контингента и немалой доли женатых мужчин. Как-то незаметно дочь погибшего шерифа превратилась из худенькой невзрачной малолетки в девушку какой-то нездешней, даже пугающей красоты — темно-зеленые глаза, которые местный поэт в своем блоге окрестил русалочьими, стройная фигура, блестящие каштановые волосы, идеальные для рекламы любого престижного шампуня, — хоть сейчас на подиум. Мужчины городка и его ближайших окрестностей дрогнули.

Но непреодолимым барьером и непроходимым заграждением на пути потенциальных женихов стояла непреклонная мать и образцовая вдова, придававшая главное значение в жизни женщины правильному выбору мужа. Слишком дорого заплатила она за собственный неудачный выбор, так рано став вдовой человека, посвятившего жизнь ежедневному риску.

Единственная дочь не повторит ее ошибку. Ей должна достаться золотая середина. Только где ее найти? Мужа подобрать намного сложнее, чем мебель для гостиной или вечернее платье для светского раута, считала Джоан Кловер. Намного сложнее. Поэтому этот вопрос следует всесторонне и тщательно обдумать.

Все более и более встревоженная непрошеной красотой дочери, Джоан, как и во всех других делах, принялась выстраивать четкую схему, по которой следовало действовать. Для начала она составила оценочный реестр потенциальных женихов, куда входили многие параметры, включая профессиональную деятельность, уровень интеллекта, социальный статус, образование, состояние здоровья и наличие счета в банке.

Некоторые из этих пунктов никак не стыковались между собой. Мужские достоинства часто сопровождались отсутствием диплома престижного колледжа, а кредитная история часто вытесняла мужские достоинства. Напротив, хорошая деловая хватка нередко приносила совсем ненужные бонусы: облысение и ожирение. И главное, чего не хватало многим относительно приемлемым кандидатам в глазах партийной активистки, была приверженность к демократическому ослу. Ухажеры, замеченные в симпатиях к слону, отметались без раздумий и возражений. Но и аполитичность трактовалась как серьезное нарушение ослиных прав.

Материнские расчеты не были секретом для Аннабел. Наоборот, эта тема обсуждалась за каждым ужином. Ограничиваясь короткими невнятными поддакиваниями, Аннабел мрачно терзала серебряным ножом жилистый бифштекс, ясно сознавая, что если не удастся, судьбе вопреки, хотя бы ненадолго выбраться в горы, то настырная матушка отыщет в конце концов жениха на свой вкус и лад. Но пока, к радости девушки, никто из претендентов не смог набрать у привередливой вдовы необходимую сумму баллов.

Неожиданно на кукурузном горизонте объявился приезжий защитник экологической чистоты пищевых продуктов: двадцатипятилетний Огден Хакен, рыжеволосый веснушчатый парень с прекрасной родословной.

Начинающий партийный функционер прибыл в городок с миссией представителя экологического фонда, занимавшегося выяснением конкретного влияния генно-модифицированных початков на рождаемость детей, беременность женщин и мужскую потенцию. Эти темы мистер Хакен обсуждал так горячо, словно неприятности с беременностью грозили ему самому. Впрочем, Огден Хакен вообще близко принимал к сердцу человеческие неприятности и готов был помогать любому делу, которое считал добрым начинанием.

Весьма скоро к нему прилип титул Президент лиги милосердия. Авторство приписывалось красноречию миссис Кловер, которая в качестве резюме по итогам первой аудиенции удостоила им юного чиновника. Сам Хакен слышал о прозвище, но не возражал и не проявлял ни малейших признаков обиды. Тем более что через несколько дней Джоан Кловер внезапно взяла молодого человека под неусыпную опеку и даже, на удивление местной общественности, ввела рыжеволосого функционера в свой дом, куда после гибели шерифа не допускался ни один мужчина.