Наталья Нестерова - Давай поженимся! (сборник)

О приметах размышляла и дочка.

— Мама, к чему снятся чемоданы и кровати? — спросила Светлана.

— На кроватях чемоданы? — уточнила Ирина Николаевна.

— Нет. Чемоданы летают как птицы. Кровати, железные, помнишь, как у вас с папой была, с шариками? И они всё ездят, ездят, как автомобили.

— Чемоданы — это дорога, — размышляла Ирина Николаевна, — вещи складывать. Но почему чемоданы летают? Может, дальняя дорога, на самолете? Вы никуда не собирались в отпуск?

— Нет.

— Значит, Пете командировка предстоит, — заключила Ирина Николаева. — Теперь кровати. Ему — чемоданы, тебе — кровати, выходит? Это плохо, кровати — это к болезни.

— А катающиеся кровати?

— К перемене больниц. Помнишь Дору Михайловну? Ну, которая рукава реглан любила? Как заболела, ее из больницы в больницу дети перевозили с повышением стоимости, пока не уперлись в «кремлевку», где Дора Михайловна и преставилась. Царство небесное! Как будто покойнику важно, при какой больнице в морге лежать.

— Ты хочешь сказать, что сон предвещает Пете заграничную командировку, а мне — болезнь?

— Почему тебе? Мы с отцом тоже не вечные. Случись что, от вас участия не дождешься.

— Мама, как ты можешь! — вспыхнула Светлана.

Ирина Николаевна поняла, что перегнула палку.

— Надо деду позвонить, задачку уже решил, поди, — увела она разговор в сторону.

Ирина Николаевна не хуже дочери владела хитрыми навыками. Впрочем, поскреби любую русскую женщину, чья жизнь устроилась, не потребуется психологических факультетов университетов заканчивать.

Написанное на бумаге условие задачи ясности не внесло. Начальник Игорь Львович нервничал, но упорно повторял:

— Тут все просто, элементарно…

— Давайте на спичках попробуем, — предложил один из сотрудников.

— Целыми днями куришь, — руководяще обругал его Игорь Львович. — Премию прокуришь. Неси спички.

Отсчитали тридцать спичек — как бы тридцать рублей — пять отняли, три вернули, две спички, то есть два рубля у пацана. Сходится. Лишних или недостающих спичек-рублей не имеется.

— Давайте по-другому, — предложил Петя. — Как на тренинге, — пояснил он, — ролевые игровые ситуации.

Игорь Львович посмотрел на Петра как на человека, заговорившего на иностранном языке. Начальник по долгу службы иностранный язык обязан знать, но не знает, а только прикидывается.

— Попробуйте, — согласился с умным видом.

— Формируем группу, — воодушевленно говорил Петр. — Сергей, Вадик и я — командированные мужики, берем по десять спичек. Маша — хозяин гостиницы, сдаем ей спички, то есть деньги. Иван Антонович — сын Маши, то есть владелицы гостиницы…

— Помилуйте! — возмутился Иван Антонович, который ни на какие тренинги не хаживал.

Ивану Антоновичу стукнуло семьдесят шесть лет и стукнуло по мозгам, разнеся их до маразма. По слухам, на хорошую зарплату в тихое место его пристроил благодарный ученик, которого Иван Антонович учил физике в средней школе. Теперь этот ученик в Нефтьпромгазе занимает высокую должность.

— Маша мне годится во внучки! А не я ей в сыновья! — надул губы Иван Антонович.

— Это виртуально, как будто, — с досадой произнес Петя, которому портили ролевую игру.

— Ах! Все гораздо страшнее! — вдруг пропищала одна из женщин.

Та самая, которая сокрушалась о стоимости мороженого. Она была пессимисткой, у нее завтра все будет хуже и хуже, а лучше и лучше невозможно. Не женщина, а вяло текущая паника. При этом, как ни странно, замужняя. Коллегам давно хотелось посмотреть на ее супруга, выживающего в обстановке постоянного нытья.

К пессимистке повернулись головы:

— Почему страшнее?

— Представьте, что мальчик оказался совершенно испорченным и денег постояльцам вообще не отдал. Тогда получается, что они заплатили по десять рублей, правильно? Пять рублей у мальчика. Итого тридцать пять. Но было всего тридцать! Откуда лишние пять?

Повисло молчание. Все испытали оторопь, которая случается в ситуациях непредсказуемых. Например, диктор по телевизору говорит про ясный солнечный день, а вы за окном видите проливной дождь. Кому верить: Гидрометцентру или собственным глазам? Или открываете вы банку с кильками, а там черная икра. Можно ли ее есть?

— Черт подери! — выругался Петя. — То недобор, то перебор. На пустом месте.

Зазвонил телефон. Маша взяла трубку:

— Игорь Львович, вас!

— Алле! У телефона Кондратьев. Есть! Понял, буду! — Игорь Львович говорил и расправлял плечи, становился выше, значительнее, но при этом почему-то и трусливее. — В четырнадцать тридцать. Буду!