Мередит Рич: Аромат страсти

– Тайгер, где ты? Можно тебе перезвонить? У меня сейчас съемка…

Джейк Дэнтон понял, что голос его звучит слишком уж резко. Он никогда не позволял себе выходить из равновесия, хотя во время работы нервы у него постоянно были на пределе. Он умел успокоить моделей, ублажить арт-директоров, редакторов журналов моды и прочий люд из рекламных агентств, который отирался вокруг съемочной площадки его фотостудии в любое время дня и ночи. Именно внешнее спокойствие и хладнокровие на поле боя в немалой степени обеспечивали ему коммерческий успех, впрочем, вполне заслуженный, потому что Бог не обидел его талантом.

– Я звоню из телефона-автомата на углу Пятой авеню и Сорок шестой улицы. Направляюсь к твоей студии, – сообщила Тайгер.

– Великолепно… потрясающе. Но тебе придется подождать. Если хочешь зайти куда-нибудь еще, а потом…

– Нет, Джейк, я устала. Лучше посижу на твоей софе и почитаю.

– Отлично. До встречи.

Джейк насвистывал, возвращаясь к съемочной площадке. В эти дни Тайгер Хейес числилась в его фаворитках. Встречались они не больше месяца, но она очень ему нравилась. Ее откровенность в рассказах о себе притягивала, а наличие тайн, поскольку он чувствовал, что делится она с ним далеко не всем, возбуждало.

Огромная студия Джейка Дэнтона, занимавшая чуть ли не целый чердак, делилась на две части, каждая со своей съемочной площадкой. Одна предназначалась для общих съемок, вторая для более интимных, крупным планом. Сегодня шла отработка рекламного плаката универсального моющего средства. И на съемочной площадке соорудили кухню, сверкающую белизной. Все, что можно, покрыли слоем полиуретана, чтобы добиться блеска, которого, разумеется, не могло обеспечить предлагаемое потребителям очередное химическое чудо. Так рекламное агентство представляло собой типичную американскую кухню, после того как домашняя хозяйка вымоет пол, вычистит плиту и раковину, пройдется тряпкой по шкафам и отполирует никелированные кастрюли, повсеместно используя рекламируемый продукт. Ведь недаром он назывался «Вызов», то есть мог извести любую грязь.

Помощница Джейка, Элли Бейервальд, протянула ему «Никон».

– Все готово. Художник-постановщик только что одобрил пол. И нам не придется покрывать его еще одним слоем полиуретана.

– Отлично. Мы практически не выбились из графика… Все по местам.

Тайгер решила проехать по Пятой авеню на автобусе. В другой ситуации она поймала бы такси, но сегодня могла позволить себе не спешить. Народу на улице в этот июльский день было немного, словно в воскресенье. Раньше Тайгер никогда не проводила лето в Нью-Йорке. Иной раз наведывалась в город за покупками, проводила по нескольку часов в ДФК [4] Аэропорт имени Джона Фицджеральда Кеннеди. , прилетев из Европы и дожидаясь рейса в Калифорнию. Но не целое лето, тем более на Манхэттене.

Войдя в нужный подъезд, она не стала ждать лифта и поднялась на три этажа по лестнице. Любые физические упражнения, полагала она, идут на пользу, не дают мышцам атрофироваться. Она пыталась несколько раз в неделю плавать или играть в теннис, но Нью-Йорк не Калифорния. Это там бассейны и корты на каждом углу, а здесь намучаешься, пока доберешься до одного из них.

Джейк готовился к съемке, однако помахал ей рукой и послал воздушный поцелуй. Тайгер узнала трех манекенщиц, стоявших рядом с Элли. Четвертую она видела впервые. Поздоровавшись со всеми, Тайгер прошла в кабинет Джейка. Прохладный, с белыми стенами. Солнечные лучи пробивались сквозь густую листву растений, росших в многочисленных горшках, подвешенных перед окнами на разной высоте.

Тайгер сняла пиджак, швырнула туфли к противоположной стене, стянула чулки, чтобы ноги могли дышать. Улеглась на софу, подложив под голову одну из вышитых подушек. И чуть ли не сразу уснула.

Ей снилось, что она плавает в Тихом океане. Коттедж на берегу вроде бы принадлежал отцу, но выглядел совсем не так, как тот, что отец покупал в Малибу. Собака Тайгер, Уичита, которая умерла шесть лет тому назад, подплыла к ней. Схватила за руку, крепко, но осторожно, чтобы не повредить кожу, и потащила обратно к берегу. Отец стоял на песке и кричал: «Снято! В проявку!»

Тут же была и мать, молодая, ослепительно красивая.

«Дорогая, ты лучше, чем Кейт Хепберн».

Заметила Тайгер и Хью Маршалла, стоявшего среди толпы, собравшейся, как она теперь поняла, на большой голливудский прием. Взгляд синих глаз Хью Маршалла приказал ей подойти к нему. «Ты нужна мне в Нью-Йорке», – отчеканил он и страстно поцеловал ее. На том сон и оборвался.