Джейсон Томас - Шампанское

Баффи почувствовала, как Зак тут же напрягся. Богатый опыт общения с мужчинами подсказал ей, что он, должно быть, ощутил мгновенную эрекцию. Опустившись на одно колено, она принялась расстегивать молнию на его брюках.

Неожиданно Зак резко отстранился от нее.

— Ты ничего не поняла, — едва слышно проговорил он. — Я действительно отношусь к тебе очень серьезно, а ты ведешь себя так, словно перед тобой очередной любитель поразвлечься с красоткой. Господи, зачем ты стараешься продать себя?

— Я только хотела сделать так, чтобы тебе было хорошо со мной, — растерянно пробормотала Баффи, сдерживая подступающие слезы. — Я знаю, как доставить мужчине удовольствие. Сейчас ты сам в этом убедишься… Тебе понравится, обещаю… — лепетала она, стоя совсем нагая в сумеречном красноватом свете фотолаборатории.

— Я для тебя… значит, я всего-навсего еще один… — запинаясь, пробормотал Зак, не сводя глаз с ее прекрасного обнаженного тела. — Да, ты мне нравишься, даже больше, чем нравишься… и тебе самой хорошо известно… О Господи, я сам не знаю, что говорю. Я не понимаю тебя…

— Разве ты не хочешь меня? — простодушно спросила Баффи, протягивая руки к совершенно смутившемуся фотографу.

— Хочу, но не так! Я хочу тебя такой, какая ты на этой фотографии, но не ту шлюху, что стоит сейчас передо мной!

При этих словах Баффи вздрогнула, словно от пощечины, и фотограф горько пожалел о сказанном.

— Извини…

Всхлипнув, Баффи быстро оделась и побежала к лифту. Ей хотелось поскорее забыть об этих жестоких словах, скрыться от мужчины, которого она уже успела полюбить. Войдя в бесшумно раскрывшуюся перед ней кабину лифта, она нажала на кнопку нужного этажа и в бессильной ярости ударила кулаком о стену.

— Я и впрямь ни на что не гожусь, — пробормотала Баффи сквозь слезы. — Отец прав, я… я…

Всхлипывания перешли в настоящие рыдания.

Девушка даже не подозревала, что в это самое время несколькими этажами ниже Зак тщетно барабанил в двери лифта, закрывшиеся перед самым его носом. Он делал это с такой неистовой силой, что до крови разбил костяшки пальцев.

И вот теперь, в четыре часа утра, Баффи Сарасота уныло разглядывала пятна от туши для ресниц, оставшиеся на белоснежных шелковых простынях, а внизу, рядом с шикарным отелем, где она поселилась, Зак в этот самый момент припарковывал огромный фургон, целый дом на колесах, служивший ему и девушке офисом и комнатой отдыха во время длительных и совершенно выматывающих съемок на натуре. Это гигантское сооружение на колесах они покинули лишь несколько часов назад. Вообще-то фургон периодически арендовали группы рок-музыкантов, поэтому он был оборудован бортовым компьютером, позволявшим выводить световые надписи на крыше и по бокам.

Чтобы попасть в здание отеля, Заку пришлось дать швейцару стодолларовую банкноту. Продажный блюститель порядка едва успел отскочить в сторону, когда Зак опрометью бросился к лифтовому холлу.

Через несколько минут он уже барабанил в дверь апартаментов Баффи.

— Открой, Баффи! Я вел себя как последний дурак! Мы оба вели себя как идиоты! Открой дверь! Черт побери, открой мне!

Вскочив с постели, Баффи бросилась к тяжелой входной двери. Дрожащими от радостного волнения пальцами она начала отпирать многочисленные задвижки и электронные запирающие устройства.

— Открой дверь, Баффи! — снова крикнул Зак.

— Уже открываю, милый, — откликнулась из-за двери Баффи. В спешке она забыла отключить сигнализацию внутренней охраны отеля, и когда, наконец, дверь перед Заком распахнулась, на первом этаже в помещении охранников тревожно замигала лампочка с номером ее апартаментов.

Стоя в дверях, Зак выдохнул:

— Я люблю тебя!

— Повтори еще раз, — попросила Баффи.

— Разве ты не расслышала? Я люблю тебя всю, какая ты есть, с головы до пят! Я…

На этом Заку пришлось прервать свою взволнованную речь, потому что Баффи, притянув его к себе, начала горячо целовать. Пока они стояли в дверях, в холле бесшумно раскрылись створки лифта, и из кабины решительно вышли два здоровенных охранника. Не прерывая поцелуя, Баффи махнула им рукой, и они, молча, ретировались.

В следующую секунду Зак подвел Баффи к огромному, от потолка до пола, окну ее роскошных апартаментов. Внизу, по крыше фургона, неустанно бежала светящаяся строка:

«Баффи… Я люблю тебя… Баффи… Я люблю тебя… Баффи… Я люблю тебя».

Потом крыша фургона вспыхнула красным светом, и на бегущей строке появились новые слова: