Наталья Нестерова - Испекли мы каравай (сборник)

Арина запрыгнула в лодку, Филипп снял кроссовки и носки, положил их в лодку, потому что ее надо было толкать на глубину, стоя по щиколотку в воде. Кроссовки у него были новые, первый день носил, дорогие.

— Классные, правда? — похвастался Филипп, сев в лодку и вставляя весла в уключины. — Всю получку потратил на них.

— Ничего кроссовочки, — одобрила Арина.

Пруд имел форму гигантского обгрызанного блина, Филипп активно работал веслами, отплыв метров сто, резко повернул, чтобы сделать большой круг вдоль берега. Арина чувствовала себя легко и свободно, как будто Филипп был давним знакомым, с которым долго не виделись и теперь обменивались новостями. Они говорили о школах, которые закончили, Филипп рассказал про армию, он служил в Подмосковье. Арина поймала себя на том, что рассматривает с непривычным волнением босые ступни Филиппа, его щиколотки, ритмичное перекатывание мышц на груди под футболкой. Арина повернулась боком, согнулась в талии, опустила руку в воду. «Забыла, что нужно быть игривой, — мысленно одернула она себя. — Вместо этого пялюсь на него как кошка на сметану. Что бы игривое придумать?»

Через несколько минут Арина, воспользовавшись тем, что Филипп смотрел в сторону, затолкала одну кроссовку Филиппа себе в сумку и ойкнула:

— Филипп! Извини, пожалуйста!

— В чем дело?

— Я случайно утопила одну твою кроссовку, когда мы разворачивались.

— Как утопила?

— Нечаянно.

— А почему сразу не сказала?

— Побоялась. Прости!

Филипп был явно расстроен, но при этом не злился на Арину, смотрел не гневно, а удивленно. На его месте Арина вела бы себя иначе. Утопи кто-нибудь ее новую туфлю, Арина второй отхлестала бы виновника. То есть она не хотела, конечно, чтобы Филипп бил ее по башке кроссовкой, просто ничего игривее не придумалось.

Филипп горько вздохнул, а потом неожиданно взял вторую кроссовку за шнурок, раскрутил над головой и зашвырнул далеко-далеко.

— Ты что наделал! — закричала Арина.

— Утонули шузы так утонули.

— Дурак!

— Кто, я дурак? — теперь уж возмутился Филипп.

— Греби скорее! Может, успеем поймать. Да греби же!

— У меня, если ты не заметила, две ноги и одна кроссовка мне без надобности.

— Да греби же! Утонет! Вот вторая! — выхватила из сумки кроссовку Арина. — Я пошутила. Греби!

— У тебя приколы! — только и мог сказать Филипп.

Они долго кружили на месте предполагаемого падения кроссовки. Арина чуть не плакала, она была готова нырнуть в холодную воду, только бы вернуть Филиппу злополучную кроссовку. Но та, очевидно, легла на дно, на десятиметровую глубину. Видя отчаяние Арины, Филипп утешал ее, говорил, черт с ними, с кроссовками, он себе другие купит и даже врал, что кроссовки были ему маловаты. Навсегда зарекшись быть загадочной или игривой, Арина неожиданно и безотчетно провернула самый трудный женский приемчик: из виновницы превратилась в жертву, из ответчицы в потерпевшую.

Филипп шлепал по улицам босиком, на него смотрели подозрительно-насмешливо, но косые взгляды почему-то вызывали не стыд, а веселье. Дом Арины находился недалеко от парка, Филипп жил на другом конце города. Арина настояла, чтобы Филипп подождал ее во дворе, она сбегает за какой-нибудь папиной обувкой. Папа и мама оказались дома.

— Дай на время свои кроссовки, — торопливо попросила Арина отца. — И носки.

— Зачем? — насторожился папа.

— Кому? — уточнила мама.

Арина спешила, почему-то боялась, что Филипп может уйти, не дождаться. Ей хотелось поскорее хоть как-то загладить свой идиотский промах.

— Это одному парню, — быстро объясняла Арина. — Он утопил свои кроссовки, то есть утопил одну, потому что думал, что я утопила сначала другую, а я не топила, просто глупо пошутила.

Родители ничего не поняли.

— Какому еще парню? — спросил папа.

Мамин вопрос, как всегда, был точным:

— Где этот парень?

— Сидит во дворе, — махнула рукой в сторону балкона Арина. — Папа, у тебя, кажется, есть новые кроссовки? Дашь? Только подойдет ли размер?

Родители, не отвечая, прошествовали на балкон. Арине ничего не оставалось, как последовать за ними. Она помахала рукой Филиппу, он помахал в ответ.

С высоты третьего этажа родители не могли хорошо рассмотреть парня, но существенные нарушения заметили.

— Почему он босой? — спросил папа.

— Я же объясняла! — вспылила Арина. — Мы катались на лодке, Филипп выбросил кроссовку в воду, думал, что я другую утопила. Он думал, потому что я сказала, а я сказала для игривости. Что тут непонятного?