Джессика Бейли - Неопровержимое доказательство

— Ты все еще перемалываешь кофейные зерна?

Она слегка улыбнулась его попытке завязать непринужденную беседу и вспомнила, как в прошлом Грегор поддразнивал ее насчет свежемолотых зерен для кофе.

— Это маленькое удовольствие, в котором я не могу себе отказать.

Он смотрел в окно на лазурный залив с белой каймой пены. Синее небо широким мазком пролегло от края до края. А Джина не могла оторвать от него глаз и не знала, что делать со своими руками. Ей так хотелось прикоснуться к его теплому, упругому телу, но она удержала себя от этого желания, сцепила на коленях руки и продолжала просто смотреть на него.

— Я уже забыл, какой красивый вид открывается отсюда. Когда проезжал через мост, было еще темно.

— А я сижу здесь ночью и наблюдаю за огнями кораблей. Прекрасно таким образом начинать и заканчивать свой день.

— Я бы не узнал интерьер дома. Как все здесь изменилось!

Грегор вздохнул и посмотрел на нее.

— А что с нашей квартирой? Напоминание о ней опечалило Джину, но она не стала скрывать правду.

— Я должна была продать ее, чтобы заплатить твоему адвокату. Отец отказался помочь оплатить долги или дать взаймы, когда у меня совсем не было денег. После его смерти я унаследовала этот дом и еще кое-какую недвижимость. Он думал, что достаточно обеспечил меня.

Грегор заметил ее негодование, но сделал вид, что ничего не происходит, и переменил тему.

— Этот район намного лучше.

— Да, правда, но дом слишком большой. Я думаю сдать одну-две спальни студентам художникам.

— Я удивлен тем, что ты собираешься отказаться от своего уединения, особенно, если, как и прежде, устраиваешь вечеринки.

Джина покачала головой.

— Не помню даже, когда последний раз это было. Я давно отстранилась от всякого шума. И теперь, оглядываясь назад, понимаю, как ненавидела все эти вечера, на которых собирались малознакомые и малосимпатичные мне люди. Сначала я это делала для отца, а потом для тебя. Только работа дала мне возможность выбраться из этой карусели, и я воспользовалась ею.

— Никакой светской жизни вообще? — спросил он, пытаясь побольше узнать о ее жизни.

Джина не ответила, вспоминая о своем разговоре с врачом, который сообщил, что она беременна уже девять недель. Джина действительно последнее время неважно себя чувствовала и чаще всего сидела дома, покидая его только для того, чтобы сходить за продуктами и на работу.

Не сводя с Грегора нежного взгляда, она думала о том, как сильно любит его и как трудно смириться с тем, что ее жизнь и жизнь их ребенка будет проходить без него. Несмотря на то, что ее мечты неосуществимой, Джина все еще тайно надеялась, что они все-таки найдут дорогу друг к другу.

— Джина?

Она очнулась от своих мыслей.

— Нет, Грегор, о светской жизни говорить не приходится.

Он стиснул зубы и отвел взгляд. Создавалось впечатление, что ему трудно продолжать разговор. Джина терпеливо ждала.

— Последние три недели я работал с книгами по юриспруденции. Спасибо за то, что ты мне их переслала.

— Надеюсь, они напомнили тебе, что когда-то ты был отличным юристом и опять станешь им. Ты собираешься восстановиться в прокуратуре, когда с тебя снимут обвинение?

— Когда?

— Да, когда, — упрямо повторила она. — Это только вопрос времени.

Грегор улыбнулся. Это была его первая искренняя улыбка за последние годы.

— Мне бы твою уверенность.

— Могу поделиться.

— Меня наняли адвокатом для заключенных, обвинение которых может быть пересмотрено. Возможно, я буду придерживаться этого места, невзирая на решение суда.

— Им повезло с тобой. Я знаю, что ты первоклассно выполнишь работу для своих клиентов.

Он придвинулся поближе и взял ее руки в свои.

— Откуда в тебе такая уверенность? — спросил Грегор, нежно перебирая ее пальцы. — у тебя есть тысяча и одна причина ненавидеть меня, а ты проявляешь такое великодушие поддерживая и хваля меня. Не понимаю, как это у тебя получается, Джина?

Опасаясь, что она не сможет себя сдержать и бросится к нему, признаваясь в любви, Джина неохотно высвободила свои руки и, беззаботно пожав плечами, отошла от окна. Она чувствовала, что Грегор наблюдает за ней, затем повернулась и посмотрела ему в глаза, непроизвольно дотрагиваясь до живота, Грегор нахмурился.

— Тебя беспокоит желудок? Джина убрала руку.

— Нет. Ты остановился в городе? Он нахмурился еще больше.

— Я снял квартиру, но по выходным я возвращаюсь к себе. Мне по-прежнему необходимы тишина и простор. Думаю, что так будет всегда.