У Александры засосало под ложечкой и помутилось в глазах.
— Что с вами, мэм? — спросила услужливая и предупредительная продавщица. — Вы ужасно бледны. Позвольте принести вам стакан воды.
Клэр беременна! Под тонким шерстяным платьем явственно вздувался животик. Месяцев пять? Или шесть? Да какая, собственно, разница? Клэр Брубейкер беременна, и отцом ее ребенка может быть лишь один мужчина.
— О Боже, — прошептала Алекс, чувствуя боль в сердце, — Боже…
— Мэм, пожалуйста, разрешите вам помочь.
Александру обступили продавщицы. Одна из них подставила ей стул, заставив сесть. И тут две пожилые дамы в одинаковых длинных пальто с любопытством уставились на Алекс.
— Бедняжка, — запричитала та, что повыше. — Вы белы как мел!
— Оставьте меня, прошу вас, — выдавила Александра. — Я прекрасно себя чувствую.
Беспокойные голоса вокруг звучали все громче.
— Я сейчас вызову «скорую», — заявила одна из продавщиц. — Нельзя допустить, чтобы вы прямо здесь упали в обморок.
— Я не собираюсь падать в обморок, — возразила Александра, поднимаясь со стула.
— Вы очень бледны, — упорствовала первая продавщица. И вдруг понизила голос: — Может, вы беременны?
— Нет! — выкрикнула Александра, перекрывая гул толпы. — Я опаздываю на встречу. Мне действительно надо бежать…
Клэр по-прежнему сосредоточенно разглядывала шарфик. Надо уходить, пока она не подняла глаза. Александра бросила красные брюки на прилавок и поспешила к выходу. Вслед ей раздавались голоса, умолявшие вернуться:
— Миссис Уиттикер!
— Миссис Уиттикер!
— Не уходите!
Лицо Алекс пылало от стыда. Теперь ее и силой не затащишь в «Харродз»! Всю жизнь она старалась смешаться с толпой, раствориться в ней, стать незаметной, и вот пожалуйста — устроила сцену, о которой продавщицы будут судачить еще не один день. «Не думай об этом», — мысленно твердила она себе, упорно протискиваясь к двери сквозь толпу посетителей.
Скорее убраться отсюда — подальше от Клэр Брубейкер! Едва она очутилась на улице, как ветер швырнул ей в лицо холодные брызги дождя. «Интересно, умирают ли от разбитого сердца?» — думала Алекс, стоя среди моря зонтов. Дождевая вода стекала с тротуаров и скапливалась у обочин, образуя лужи, делая все вокруг серым и противным. Лондон, как и Нью-Йорк, был грязным городом. Она вывозится в грязи с головы до пят, пока доберется до дома. Гриффину это не понравится. Он хотел, чтобы его жена всегда выглядела безупречно. Александра невольно засмеялась. Только что, буквально за одну секунду, перевернулась вся ее жизнь, а она переживает из-за каких-то пятен грязи!
Она побежала — сначала медленно, потом все быстрее. Бежала, уворачиваясь от такси и любопытных бизнесменов в дождевиках. Может быть, если побежать еще быстрее, — может, тогда все пройдет?
Но перед ней по-прежнему маячило смеющееся лицо Клэр. Беременность сгладила некоторые угловатости ее фигуры, сделав ее еще привлекательнее. Интересно, давно ли Клэр в Лондоне? Она уже была здесь или прилетела нарочно, чтобы встретиться с Гриффином?
Конечно, его поведение ровным счетом ничего не выдавало. Он был, как всегда, уверен в себе, спокоен и внимателен к Александре, но эмоционально отчужден. Раньше, в молодости, доверчивая и наивная, она не замечала этой отчужденности, а теперь, заметив, страдала от душевной боли.
Алекс остановилась, уже не было сил бежать. Задыхаясь, она привалилась к фонарному столбу у входа в парк, прямо напротив их квартиры. Обычно здесь, в парке, толпами гуляли молоденькие нянечки со своими юными подопечными, но сегодня все сидели по домам, в тепле и уюте. Сколько солнечных дней она провела у окна своей спальни, глядя на игры детей… слушая их сладкозвучный смех, который доносил к ней ветерок. «В Лондоне все пойдет по-другому, — говорил ей Гриффин. — У нас будет больше времени друг для друга». И она молила Бога о чуде.
Боль острым ножом врезалась в сердце. Алекс села на скамейку и опустила голову. Даже чудеса не случаются просто так; для чуда нужно и самой немножко постараться. Когда они с Гриффином последний раз были близки — три месяца назад? Или полгода? Алекс не помнила. Обычно он спал у себя в кабинете, ссылаясь на то, что поздно лег и не хотел ее беспокоить. Но все было гораздо сложнее. Разочарование сказывалось на них обоих — секс превратился в нечто безрадостное и унылое. А ей так не хватало его объятий, не хватало тепла его тела в постели. Проснувшись утром, она не видела рядом родного лица.
Читать дальше