Энн Стюарт - Невеста для блудного сына

— Телефон работает? — крикнул из прихожей Алекс, держа их чемоданы.

— Да.

— Не отвечай, если он зазвонит.

— Я думала, ты хотел, чтобы они узнали, что мы здесь.

— Верно, — ответил он. — Но мне не нужны разговоры с ними.

С этими словами он направился вверх по лестнице.

— Я сама отнесу свой чемодан, — заявила Каролин. — Я буду спать в моей старой спальне.

— Только не там, — отрезал Алекс. — Мне надоели твои игры в Золушку.

— Отлично, — огрызнулась она. — Тогда я буду спать внизу, в комнате Салли, и купаться в роскоши.

— Извини, — произнес он, правда, без капли раскаяния в голосе, — но ты будешь спать со мной.

Каролин была готова испепелить его взглядом.

— Я, кажется, сказала тебе, что больше спать с тобой не намерена.

Ее гневные слова оставили его равнодушным.

— Как ты похожа на мою мать в те минуты, когда она диктовала свои условия. Странно, как я раньше этого не замечал.

— Мне казалось, ты сказал, что она тебе не мать.

— Да, не она меня родила. Но все равно она мне мать.

— И все равно спать с тобой в одной кровати я не буду.

— В этом нет необходимости. Довольно того, что ты будешь спать со мной в одной комнате. Или ты забыла, что ты тоже в опасности? Этот дом слишком велик, и я не позволю, чтобы ты бродила по нему одна, без моего присмотра.

— То есть ты считаешь, что дядя Уоррен может в любую минуту нагрянуть сюда с пистолетом в руке? — У Каролин язык не поворачивался назвать его иначе как дядей. — Но зачем ему это? Почему он должен видеть во мне угрозу? До вчерашнего вечера я понятия не имела, что имею к нему какое-то отношение. И даже теперь, когда я это узнала, я постараюсь по возможности держать дистанцию. Ему нет смысла меня убивать. Он и без того всю свою жизнь отвергал меня. И сейчас я не намерена у него ничего просить.

— А вдруг тебе захочется отомстить ему за его черствость?

— Мстительность мне не свойственна, — спокойно ответила Каролин.

— Сам знаю. Но мне кажется, что Уоррен наблюдательностью не отличается. Его интересуют лишь деньги Макдауэллов, и он не в состоянии понять, что кого-то деньги не интересуют. Как бы то ни было, мы не знаем точно, он это или нет. Хотя логически он самая подходящая кандидатура. Но доказательств у нас нет. Кто знает, вдруг Пэтси не настолько безобидное существо, как может показаться на первый взгляд.

— Может, и нет, — тихо согласилась Каролин.

— Мы будем спать в гостевой комнате.

— Ну уж нет. Там всего одна кровать!

— Зато двуспальная. Не переживай, мой ангел. Я сниму матрас и лягу спать на полу. Это самое удобное место. Мне будет слышно, если кто-то будет подниматься по лестнице, а кроме того, нам будет видна вся улица. В случае чего мы можем бежать через чердак.

— А как насчет черной лестницы?

— Пол в прихожей жутко скрипучий. Между прочим, как и кровать в гостевой спальне. Если ты передумаешь, то лучше приходи ко мне на пол. Так удобнее.

Каролин мрачно посмотрела на него.

— Что-то ты слишком весел для человека, который только что потерял мать и который уверен в том, что его хотят убить. Или всему виной деньги, которые теперь причитаются тебе как наследнику?

Она явно сказала лишнее.

— Разумеется, и деньги тоже. Иначе разве я стал бы прозябать восемнадцать лет, перебиваясь случайными заработками? Неужели это и так не ясно?

— Извини, — пробормотала она.

— И, честно говоря, я был бы чертовски рад получить ответы на вопросы, что не давали мне покоя все эти восемнадцать лет. Чтобы все прояснилось раз и навсегда, и главное, почему все так произошло. Мы с тобой это выясним, и тогда я снова исчезну из твоей жизни. Ты же сможешь вернуться к своим обожаемым Макдауэллам, ведь теперь ты знаешь, кто ты такая.

Каролин в упор посмотрела на него. Он остановился на лестнице. Голос его звучал спокойно и вместе с тем резко.

— И куда ты исчезнешь? — спросила она, не в силах побороть грустные нотки в собственном голосе.

Даже если Алекс их и услышал, то сделал вид, что не заметил.

— Туда, куда поведут меня мои миллионы, киска, — ответил он и скрылся на верхней площадке лестницы.

День был солнечный, с моря дул приятный весенний ветерок. Каролин распахнула окна, впуская в старый дом ветер, чтобы он следовал за ней, пока сама она ходила по комнатам, словно по-новому увидев старый знакомый дом.

Этот дом в большей степени, нежели любую другую их собственность, включая апартаменты на Парк-авеню и поместье в южном Вермонте, можно было назвать домом Макдауэллов. Он был полон семейных реликвий, портретов, антикварной мебели, что передавалась из поколения в поколение. Каролин раньше считала все это чужим, и вот теперь все изменилось. Даже дом, и тот изменился, сейчас, когда ей стало известно, что она законная его обитательница. Было бы логично, если бы она почувствовала — вот ее родное гнездо.