Энн Стюарт - Невеста для блудного сына

— Угощайся.

— Смотрю, ты сегодня поднялась спозаранку, — как бы невзначай заметила Каролин.

— Не могла уснуть. Со мной такое часто бывает. Я просыпаюсь ни свет ни заря и больше не могу сомкнуть глаз. И остается лишь одно: встать с постели и притвориться, что сейчас полночь. Правда, тогда я становлюсь совершенно невменяемым, безумным созданием, — с этими словами Пэтси демонстративно зевнула.

— Кто-нибудь уже встал, кроме тебя? — Каролин попыталась не выдать заинтересованности в голосе. Пэтси же была слишком занята собой, чтобы заметить в ее вопросе скрытый намек.

— Если не ошибаюсь, я видела, как по дому бродил Алекс, — рассеянно ответила она. — Причем одетый, как будто собрался погулять. Странно, что ты не наткнулась на него во время своего утреннего моциона.

Каролин осторожно поставила на стол чашку кофе. На ее счастье, Пэтси не обратила внимания на то, какой эффект произвели ее слова. Впрочем, Каролин уже давно научилась не выдавать своих эмоций.

Итак, она поймала его на откровенной лжи, ей было известно, что он самозванец, мошенник, лжец. С другой стороны, доказательств у нее тоже нет — только голословные утверждения.

Нет, остановить его она никак не могла. А вот осложнить ему жизнь — да. Несчастный случай во время охоты мог бы решить эту проблему легко и красиво.

Пусть не надеются, что сумеют безнаказанно провернуть свою аферу. Другое дело, если к этому моменту они сумеют ее убрать. В могиле ей будет все равно, настигла их кара или нет.

— А ты случайно не знаешь, где он сейчас? — поинтересовалась она и потянулась за круассаном, который затем принялась крошить на мелкие куски.

— Наверно, у Салли, — Пэтси обратила свой взор на Каролин. Хотя ей почти стукнуло шестьдесят, кожа под глазами была ровной и гладкой, никаких мешков, никаких морщин. — Ты все никак не можешь успокоиться?

— Не поняла, ты о чем?

— Ты ведь уже не девочка, а взрослая женщина, чтобы терять голову из-за такого, как он. По-моему, это просто смешно.

— Я не теряла из-за него голову.

— Если не сейчас, то тогда, когда была ребенком.

— Но ведь я больше не ребенок.

— Что верно, то верно. Подозреваю, что и Алекс это тоже заметил. Помнится, мы всегда опасались, что он обратит свою подрывную деятельность против тебя. Надеюсь, он не стал этого делать. Или я не права?

— Не стал делать чего?

— Совращать тебя, когда тебе было всего тринадцать, — заявила Пэтси, даже не моргнув глазом.

Его поцелуй оставался с Каролин все эти восемнадцать лет. Ощущение его сильного, юного тела. Но ведь и он сам тогда тоже был практически ребенком, как бы ни хорохорился.

— Нет.

— Мне всегда не давал покоя этот вопрос. После того как он исчез, ты стала увядать на глазах. От тебя было слова не добиться, и это при том, что ты и без того не слишком разговорчивая. Я опасалась, как бы он с тобой чего не сделал… или что-то такое сказал, прежде чем исчезнуть. Ты ведь виделась с ним перед тем, как он исчез из дома?

Эту ложь на автопилоте Каролин выдавала целых восемнадцать лет. Вот и сейчас ее губы сделали то же самое.

— Нет, — сказала она. — В последний раз я видела его на берегу днем.

Взгляд Пэтси отличался сегодня удивительной ясностью.

— То есть ты не помнишь ужасной сцены, которая произошла в тот вечер за ужином?

Каролин покачала головой.

— Я даже не помню, что ты была за столом.

— Представь себе, была, — Пэтси откинулась на спинку стула и принялась вертеть в руках чашку. — Я долго думала кое о чем. Скажи, моя дорогая, а почему ты не уедешь отсюда?

— Не поняла?

— Не притворяйся. Ты всю свою жизнь была предана моей сестре, и никто не усомнится в твоей жертвенности. Но не пора ли тебе, милочка, начать собственную жизнь? К Салли вернулся сын, и тебе больше нет нужды сидеть у ее постели и держать ее за руку. Думаю, самое время для тебя начать самостоятельную жизнь.

— Это вряд ли продлится слишком долго, — возразила Каролин как можно мягче. Пэтси никогда не проявляла по отношению к старшей сестре теплых чувств. Однако Каролин привыкла считать, что за маской безразличия кроется нежелание говорить о неприятных, болезненных вещах.

— Верно, — равнодушно согласилась Пэтси. — Просто я подумала, что для тебя так будет легче.

— Спасибо, что ты переживаешь из-за меня.

Пэтси пристально посмотрела ей в глаза.

— Мне прекрасно известно, Каролин, что ты думаешь обо мне, — мягко произнесла она. — Ты считаешь меня глупой и легкомысленной и уверена, что меня интересуют лишь собственные удовольствия. Но ты мне почти как родная племянница, я знаю тебя с двух лет, и твоя судьба мне небезразлична.