Джин Дейл: Чудеса Лас-Вегаса

— Мы сейчас на пути в церковь. Если вы думаете, что мы будем менять свои планы в последнюю минуту…

Очевидно, не отстает один из рекламных агентов, с которыми они обсуждали свадебный обряд. Какие только варианты им не предлагали! Велосипедную прогулку, прыжки с моста на канате, полет на вертолете или воздушном шаре над огнями ночного Лас-Вегаса, погружение с аквалангами и даже бракосочетание в автомобиле.

Их уговаривали сочетаться браком у священника, загримированного под Элвиса Пресли, или — поскольку был декабрь — румяного добродушного Санта-Клауса. Дара только качала головой и ошарашенно твердила: «Нет, нет и нет».

Блейк свернул с главной магистрали на боковую улочку, тоже изобилующую казино и барами, и вдруг остановил автомобиль у тротуара, даже не выключив двигатель.

— Договорились, — сказал он с явным облегчением и положил телефон на место, затем перевел взгляд на Дару.

— В чем дело, дорогой? — улыбнулась она. — Надеюсь, ты не согласился на что-то совсем уж непристойное, вроде того чтобы переодеться гориллами или нацепить роликовые коньки!

Дара засмеялась, но, поняв, как истерично прозвучал ее смех, закусила губу.

Пару секунд Блейк просто смотрел на нее — так, словно никогда не видел раньше, затем тихо произнес:

— Мне очень жаль.

— Жаль? — со смутной тревогой переспросила она.

— Мне казалось, что если он собирался что-то предпринять, то сделал бы это накануне.

— Что сделал? Кто?

— Твой дедушка.

— Но он… он же не знает, что мы сбежали. Как он мог узнать?

— Он знает. — Блейк смущенно поежился. — Я ему сказал.

— Но… — Что такое он говорит? Если бы дедушка знал, то ни на минуту не спустил бы с нее глаз! Если только… — Нет! — Дара пристально посмотрела на мужчину, сидевшего рядом. — Не может быть.

— Может, дорогая. — В голосе Блейка действительно звучала печаль, но выглядел он так, словно ему не терпелось… не терпелось поскорее покончить с неприятным делом. — Ведь ты же не влюблена в меня по уши, ты просто хочешь насолить деду.

— Это неправда!

— Дара, мы не продержались бы вместе пять лет, чтобы добраться до твоего трастового фонда. А если бы развелись, то потеряли бы все.

— Откуда ты знаешь о моем… — Она даже задохнулась.

— Неважно, откуда я узнал. Важно, что мы не дожили бы в браке до твоего тридцатилетия, и мы оба это прекрасно знаем.

— Лично я этого не знаю! — Дара заметила, что сжала кулаки, только тогда, когда ногти вонзились в ладони. — Ты говорил, что любишь меня.

Конечно, она тоже говорила, что любит его, хотя на самом деле очень сомневалась в существовании всепоглощающей романтической любви, воспетой в романах и кинофильмах. Она просто решила довольствоваться тем, что предлагала ей жизнь.

— Да, я и вправду люблю тебя, но, если честно, деньги люблю больше. Этим реальный мир отличается от башни из слоновой кости, в которой живешь ты. Я могу взять свою долю сейчас, и это беспроигрышная сделка. Или могу попытаться прожить с тобой пять лет и сделать несчастными нас обоих.

Дара прижала руки к горящим щекам.

— Блейк, ради тебя я рискнула всем: чувством собственного достоинства, финансовым благополучием. Как ты можешь так унижать меня?

— Потому что по-своему я забочусь о тебе… и потому что твой дедушка сделал мне очень щедрое предложение. Такое предложение, от которого я не могу отказаться. — Он похлопал ее по колену… довольно неловко для элегантного Блейка Уильямса. — Капелька унижения сейчас гораздо лучше огромного унижения после. Как только ты оправишься от шока, поймешь, что я прав.

— Пока я понимаю только, что ты… отвратительный тип, правильно говорил о тебе дедушка!

— Не упрямься, Дара. Речь идет о больших деньгах, и ты не избавишься от его опеки. — Блейк расправил плечи. — Можно, я высажу тебя у отеля? У меня мало времени. Я должен успеть на самолет.

— Нет! — Дара задергала ручку дверцы. Как она позволила этому ничтожеству одурачить себя? — Я с большим удовольствием дойду пешком до Калифорнии, чем проведу еще хоть одну минуту в твоем обществе.

Блейк обиделся.

— Опять капризы… Делай, как хочешь.

— И сделаю. — Дара распахнула дверцу и посмотрела на его лицо, освещенное яркими неоновыми огнями. И наконец увидела, что он собой представлял на самом деле.

— Когда-нибудь ты поймешь, что я прав, и поблагодаришь меня, — сказал Блейк с необычной для него серьезностью.

— Я благодарю тебя сейчас.

Типичная бравада. Глядя вслед отъезжающему автомобилю, Дара сморгнула навернувшиеся на глаза слезы и не опустила гордо поднятой головы.