Кристин Ханна - Улица Светлячков

Дом напротив был длинным и приземистым, в форме буквы L, и окна его смотрели во двор. Ветхую крышу местами покрывал мох. Стены нуждались в краске, а сточная канава была переполнена листьями и обломанными сучьями. Гигантские кусты рододендрона закрывали большую часть окон, а разросшийся можжевельник создавал зеленую изгородь вдоль всего дома. Было видно, что никто не занимался ни домом, ни садом целую вечность.

У входной двери Кейт остановилась и задержала дыхание.

Удерживая кастрюльку одной рукой, она сняла с другой рукавичку и постучала.

Господи, сделай так, чтобы никого не оказалось дома!

И почти тут же Кейт услышала приближавшиеся к двери шаги.

Дверь широко распахнулась, на пороге стояла высокая женщина, одетая в широкий балахон. Лоб ее перерезала кожаная лента, расшитая бусинками в индийском стиле. В ушах болтались две разных серьги. В глазах женщины была какая-то странная пустота, словно ей надо было носить очки, но она этого не делала. Несмотря на странность своего внешнего вида, женщина была красива яркой, хотя и увядающей, красотой.

— Да?

Странная пульсирующая музыка шла словно из нескольких мест одновременно. Верхний свет был погашен, но в зловещего вида красных и зеленых жестянках светились несколько гелиевых ламп.

— З-здравствуйте, — заикаясь, произнесла Кейт. — Моя мама приготовила для вас спагетти с мясным соусом…

— Заходи. — Женщина резко отступила назад, чуть не упав, и освободила Кейт проход.

И тут в прихожую стремительно вышла Талли, держась со взрослой грацией, подходившей скорее кинозвезде, чем провинциальной девочке-подростку. Она была в ярко-синем платье мини, белых сапогах для танцев и выглядела старше своих лет. Ничего не говоря, Талли схватила Кейт за руку и провела через гостиную в кухню, где все было розовым: стены, шкафы, занавески, плитка, стол. Когда Талли взглянула на нее, Кейт вдруг почудилось в ее бездонных карих глазах что-то вроде смущения.

— Это была твоя мама? — спросила Кейт, не зная, как еще начать разговор.

— У нее рак, — выпалила Талли.

— О…

Кейт не представляла, что тут можно сказать, кроме: «Мне очень жаль…».

Затем наступила тишина. Вместо того чтобы посмотреть на Талли, Кейт устремила взгляд на кухонный стол. Никогда в жизни не видела она в одном месте столько дешевых полуфабрикатов: пирожные, чипсы, готовые котлеты, крекеры, печенье, пончики, гамбургеры.

— Вау! — сказала Кейт. — Хотелось бы мне, чтобы моя мама разрешала мне есть все это.

Кейт тут же пожалела, что у нее вырвались эти слова. Она вдруг почувствовала себя полной идиоткой, и, чтобы чем-то себя занять — и уклониться от мрачного взгляда Талли, — она поставила кастрюльку на кухонный стол.

— Еще горячие. — Кейт болезненно ощущала на руках бесформенные рукавички, похожие на китов-убийц.

Талли закурила сигарету и прислонилась спиной к розовой стене кухни, внимательно разглядывая Кейт.

Кейт оглянулась на дверь гостиной.

— А твоя мама не против, что ты куришь?

— Она слишком больна, чтобы обращать на это внимание.

— О!

— Хочешь сигарету?

— Спасибо, нет.

— Я так и думала.

На стене тикали большие черные часы в виде кошки с рекламой «Кит-Кат».

— Что ж, тебе, наверное, пора домой — обедать, — сказала Талли.

— О, — снова произнесла Кейт, казавшаяся себе еще более нелепой, чем минуту назад. — Да, пожалуй.

Талли провела Кейт через гостиную, где мать теперь лежала, раскинувшись, на диване.

— Пока, девочка из дома напротив, которая хочет быть хорошей соседкой.

Талли распахнула дверь. Сгущавшиеся сумерки окрашивали все вокруг в таинственный фиолетовый цвет, отчего происходящее казалось почти нереальным.

— Спасибо за еду, — сказала Талли. — Я не умею готовить, а Облачко сама давно спеклась, если ты понимаешь, о чем я.

— Облачко?

— Так сейчас зовут мою мать.

— О!

— Было бы здорово, если бы я умела готовить. Или если бы у нас был свой повар, или что-то в этом роде. Но у моей матери рак и все такое… — Талли внимательно посмотрела на Кейт.

Скажи, что научишь ее готовить. Давай же! Рискни!

Но Кейт не могла этого сделать. На сегодня с нее достаточно унижений.

— Ну… пока.

— До встречи.

Кейт вышла на улицу.

Она почти дошла до калитки, когда Талли окликнула ее:

— Эй, подожди!

Кейт медленно обернулась.

— Как тебя зовут?

Мелькнул проблеск надежды.

— Кейт. Кейт Муларки.

Талли рассмеялась:

— Муларки? Звучит дебильно!