Екатерина Владимирова: Я люблю тебя.RU

Чтобы полностью испортить этот день, нужно было еще треснуть меня электрическим током разрядом вольт этак в двести двадцать!! Тогда все было бы просто прекрасно.

На рабочее место я все же попала. Без десяти минут одиннадцать. Учитывая, что там я должна была быть ровно в девять, ничего хорошего ожидать не приходилось. Но ничего хорошего я и не ждала. Главное, что до места я вообще добралась, а то застряла бы где-то между пятым и шестым этажами. С моим сегодняшним везением, я не могла поручиться за то, что этого не произойдет.

Павел вышел ко мне навстречу почти сразу же, как только я вошла, словно чувствовал, что я рядом.

— О, соизволила-таки явиться? — он бросил быстрый взгляд на часы, его брови поползли вверх — О! Всего-то одиннадцать!! Что же ты не в двенадцать пришла?!

— Простите! — выговорила я.

Павел посмотрел на меня с подозрением и насупился.

— Что, все так плохо? — с сочувствием спросил он

— Хуже не бывает, — коротко бросила я и почти упала в кресло.

Павел засунул руки в карманы брюк, бегло осмотрел меня и проговорил:

— Ну-ну. Как только приведешь себя в порядок, зайди. Нужно поговорить.

Я кивнула, а когда Павел скрылся за дверью своего кабинета, откинулась на спинку кресла и позволила себе на мгновение расслабиться.

Сапоги, к сожалению, придется выбросить, клеить их не представлялось возможным. Это я поняла после беглого осмотра причиненного ущерба. Переодела туфли, причесалась и пошла к Павлу.

Он разговаривал по телефону, когда я зашла, жестом указал мне на стул, и я села напротив него.

— Так, — проговорил он, положив трубку и взглянув на меня, — что случилось?

Вот так, без предисловий?! Я даже рот открыла от удивления.

Я нахмурилась и пожала плечами.

— Не знаю. Может, магнитные бури?

Павел улыбнулся, но как-то невесело.

— Раз ты еще можешь шутить, значит, не все так плохо?

— Ну-у… в Москве еще не бывало землетрясений, насколько мне известно, — сказала я — Вот если бы были, тогда пиши «пропало», сегодня я оказалась бы в самом его эпицентре!

Павел ничего не ответил, но я читала в его глазах, что он хочет о чем-то спросить.

— Понятно, — пробормотал он, хотя было ясно, что ни черта ему непонятно — Сегодня мне звонили из Австрии, — начал он, переходя к делу

— Шульберг? — уточнила я

— Да, его представитель. Они хотят, чтобы мы приехали в Вену.

Я удивилась.

— Зачем? Мне казалось, что все вопросы были решены еще две недели назад, когда они были в Москве.

— Что-то в нашем проекте их смущает, — сказал Павел и вздохнул — Хотят еще раз все обсудить. Но уже на своей территории.

— И когда мы должны там быть?

Павел откинулся на спинку кресла.

— Вольфганг сейчас в Японии, вернется через неделю, — ответил он — А так как переговоры вести нам нужно именно с ним, думаю, что в Вене мы должны быть недели через полторы.

— Ясно, — покачала я головой — Мне тоже лететь?

— А ты как думаешь? Естественно, лететь!!

Ненавижу летать!! Но по долгу службы приходится.

— Отлично, на какое число заказывать билеты и бронировать номер в отеле?

— Пока ничего не предпринимай, подождем, пока вернется Вольфганг.

— Хорошо. Еще что-нибудь?

Павел покачал головой.

— Можешь идти.

Я встала и направилась к выходу. У самой двери меня остановил его голос:

— Влада!

Я обернулась.

— Больше так не опаздывай.

Я кивнула и вышла из его кабинета.

Что ж, можно сказать, что все обошлось. Если бы, если бы… Это я только потом поняла, что когда Фортуна решила испортить тебе жизнь окончательно, ее не умаслить никакими подарками и сладкими речами. Она все равно сделает свое дело! Ко мне она сегодня, похоже, неровно дышала.

Едва я в обеденный перерыв все же добралась до Интернета и зашла на сайт, чтобы проверить-таки сообщения, дверь приемной решительно и без предварительного стука отворилась, и передо мной предстал бог Аполлон собственной персоной.

Я даже поморщилась от неудовольствия.

К сожалению, бог Аполлон принял образ человека, которого я просто терпеть не могла, но с которым мне приходилось общаться в силу некоторых обстоятельств.

Аполлона звали Кирилл Маврин. Младший братец Павла. Скандально известный на всю Москву журналист светской хроники, недавно вернувшийся из Америки. Сие событие произошло почти год назад, и именно столько мы с ним не можем найти общий язык, постоянно препираясь по поводу и без такового.

При виде меня хитрая ухмылка озарила красивое лицо, а глаза заблестели.