Мариус Габриэль: Маска времени

– Мило, – сказал Дэвид серьезно и игриво одновременно. – Но мы едва знаем друг друга.

– Это легко поправить. – И она впервые улыбнулась Дэвиду. Эта улыбка преобразила Сандз: она вдруг стала красавицей. Голова его закружилась. Эвелин взяла Дэвида под руку, и ее пальцы крепко обвились вокруг бицепсов.

– Пройдемся. Вы расскажете мне о своих политических планах.

Идя рядом с Сандз, он почувствовал: это победа! Но кто же победитель и кто побежден? Дэвид так и не мог бы сказать.

ЛАТВИЯ

Он постепенно приходил в себя, когда в камеру вошел второй офицер и положил руку на плечо допрашивающего.

– Успокойтесь, Михал Михалыч. Может быть, он сейчас скажет нам всю правду.

– Этот подонок? Да его рот полон такого дерьма, что ему просто не произнести ни слова.

Тот, кто допрашивал, приподнялся и вынул парабеллум из кобуры. Затем щелкнул затвор, и ствол уперся прямо в лоб Джозефу.

– Мы и так потеряли немало времени. Я собираюсь размозжить ему мозги прямо здесь, сейчас.

Джозефа трясло, голова ударилась о деревянную спинку стула. Он почувствовал влажность в паху и решил, что обмочился.

– Постой, Михаил. Мы же не нацисты и не убиваем пленных.

– А я убиваю, – заметил первый и сжал зубы. Его лицо потеряло человеческий облик и напоминало теперь маску ненависти. Уже в течение двух часов этот офицер орал на Джозефа не переставая.

– С меня хватит вранья. Отойди, если не хочешь, чтобы мозги этого ублюдка запачкали форму.

Второй человек только вздохнул в ответ и мягко взял за руку другого.

– Ты устал. Пойди отдохни. А я продолжу пока.

Но ствол парабеллума по-прежнему твердо упирался в лоб Джозефа. Теперь Джозеф ждал только смерти, и веки его вздрагивали от напряжения.

Прошла, кажется, целая вечность, пока тот, кого звали Михаилом, не опустил все-таки оружие:

– Ладно. Пойду покурю. Но я предупреждаю тебя, Алексей, что я приду и пущу ему пулю в лоб. – С этими словами палач достал патрон из магазина и сунул ею прямо в лицо Джозефу. – Вот эту самую пулю, подонок. На ней твое имя. Надеюсь, ты понял меня.

Затем мучитель демонстративно вставил патрон в магазин, а магазин послал в рукоять парабеллума. Даже несмотря на ужас, охвативший его, Джозеф не мот не отмстить ловкость, с которой был проделан весь несложный маневр. А затем он обмяк от бессилия, пока палач по имени Вольский выходил из камеры, и стук его сапог еще долго был слышен в коридоре.

Вновь вошедший глубоко вздохнул и сел на стул напротив Джозефа. Он был намного меньше Вольского, чиновничьего вида, с добрым взглядом глаз, спрятанных за стеклами очков в стальной оправе. Новый мучитель взял сигарету из пачки «Лаки» и предложил ее Джозефу.

– Не курю, – прошептал тот.

– Я майор, и меня зовут Алексей Федоров, – произнес чиновник. – Мне стыдно за поведение Вольского. Но ты сам видишь, что это за человек. – С этими словами майор немного наклонился вперед, слегка понизив голос. – Мне кажется, что Вольский немного свихнулся. Между нами говоря, он действительно убил одного пленного на прошлой неделе. Забил его до смерти. – Майор закурил сигарету, выпустил клуб дыма. – Но, к сожалению, он – мой начальник.

Руки Джозефа были в наручниках и запястья лежали прямо на коленях. Он взглянул на свои ладони, пытаясь перевести дыхание. От него разило, но стало ясно, что он не обмочился. Однако в следующий раз этого все равно не избежать.

– Отдохни пока. Вздохни поглубже и успокойся. Я знаю, что это такое. – Федоров еще раз молча затянулся и погрузился в размышления. Наконец он откинулся на спинку стула и произнес: – Вот что я хочу тебе сказать. Давай еще раз пройдемся по всем вопросам. Ты туго соображаешь, дружище. Дай мне хоть что-нибудь, что можно показать Вольскому. Ну хоть что-нибудь. И мне неважно, будет ли это правда или ложь. Понятно? Что-то такое, что может успокоить его, а тебя избавить от смерти, – с этими словами Федоров положил руку на грудь и добавил: – Лично мне все равно. Но Вольскому – нет. Ты слышишь меня?

– Слышу.

– Тогда Вольский закроет дело. И это все, что он хочет. Закрыть дело. А потом мы отпустим тебя. Назад – на родину. Ясно?

Добрый следователь, злой следователь – игра была такой откровенной и такой явной. И хотя Джозефу действительно захотелось уткнуться в плечо этому человеку и разрыдаться как ребенку, но он не мог забыть, что оба они – офицеры НКВД.

– Да, – обессиленно прошептал Джозеф.

– Вот и хороню. Тогда начнем. Как попали к тебе эти документы?