Нора Робертс - Тихий омут

Этан был уверен, что победит Арнольд. По молчаливому соглашению между братьями, в субботние вечера с Сетом возился Филип, а Этан получал возможность провести вечер по собственному усмотрению. Он мог бы вернуться в дом и присоединиться к любителям кино или подняться к себе и спокойно почитать книжку, как он поступал чаще всего. Он мог бы куда-нибудь съездить и поразвлечься, что делал очень редко.

До того как неожиданная смерть отца круто изменила жизнь всех трех братьев, Этан жил в собственном маленьком доме и теперь очень скучал по нему, хотя честно старался относиться без предубеждения к юной супружеской чете, которой сдал па время свое жилье. Молодоженам, как они часто ему говорили, очень нравился уединенный дом на берегу залива с уютными комнатами, застекленной верандой, тенистыми деревьями вокруг и тихим плеском волн под окнами.

По возвращении Кэма и Анны из свадебного путешествия Этан, вероятно, смог бы тихонько улизнуть к себе, однако ему необходимы были деньги. А самое главное – он дал слово. Так что он будет жить здесь, пока не утихнут юридические баталии и братья Куин официально получат постоянную опеку над Сетом.

Этан покачивался в кресле, прислушиваясь к пению ночных птиц, и, наверное, задремал, поскольку увидел сон.

… – Ты всегда был одиночкой, самым замкнутым из моих сыновей, – заметил Рэй. Отец сидел на перилах веранды, слегка повернувшись, чтобы видеть и Этана, и залив. В лунном свете его волосы, развеваемые вечерним бризом, сияли, как серебро. – Ты всегда любил уединиться, чтобы все обдумать и найти решение своих проблем.

– Я знал, что в любой момент могу обратиться к тебе или маме. Просто хотел сначала разобраться во всем сам.

– А как сейчас? – Рэй смотрел Этану прямо в глаза.

– Я не знаю. Похоже, еще не разобрался. Сет потихоньку привыкает к нам. Он уже вполне освоился, а в первые несколько недель я все ждал, что он удерет. Он очень страдал, когда ты умер, почти как мы. А может, так же, ведь он только-только начал верить, что его жизнь изменилась к лучшему.

– Да, Этан, его прежняя жизнь была ужасной, однако не такой ужасной, как то, что пришлось пережить тебе. И ты справился.

– Не справился бы, если бы не ты и мама. – Этан вынул из нагрудного кармана сигару и не спеша закурил. – Иногда воспоминания возвращаются. Боль и стыд. И холодный пот страха, когда понимаешь, что должно вот-вот произойти. – Он пожал плечами. – Сет моложе, чем я был тогда. Думаю, он уже начинает забывать старые кошмары. Только бы не вернулась его мать.

– Рано или поздно ему придется иметь с ней дело, но он будет не один. Вот что важно. Вы все будете рядом с ним. Вы всегда заступались друг за друга. – Рэй улыбнулся, и его широкое лицо покрылось сетью морщинок. – Послушай, Этан, почему ты сидишь здесь в одиночестве в субботний вечер? Честное слово, мальчик, ты меня беспокоишь.

– У меня был длинный день Я устал.

– В твоем возрасте у меня хватало сил и на долгие дни, и на еще более длинные ночи. Господи, тебе только что стукнуло тридцать. Сидеть на веранде в теплый субботний вечер – это удел стариков Вставай, прокатись. Посмотрим, где ты окажешься. – Рэй подмигнул. – Держу пари, мы оба знаем, где…

Внезапная автоматная очередь и дикие крики заставили Этана встрепенуться. Он замигал и уставился на перила. Никого. Конечно, никого, сказал он себе, мотая головой. Он просто задремал, а телесражение в гостиной разбудило его.

Однако Этан, опустив глаза, увидел в своей руке зажженную сигару и озадаченно уставился на нее. Неужели он вытащил и разжег сигару во сне? Смешно. Нелепо. Должно быть, он сделал это перед тем, как задремал. Сделал автоматически, и его мозг не зафиксировал привычные движения.

Только с чего это он заснул, когда совершенно не чувствует усталости? Какая там усталость! Он абсолютно бодр, да еще это непривычное дурацкое беспокойство и странные предчувствия.

Этан поднялся, потирая шею, и зашагал взад-вперед по веранде. Надо просто войти в дом, устроиться с миской воздушной кукурузы перед телевизором, выпить еще пива. Подойдя к двери, он тихонько выругался. Ему совсем не хотелось провести вечер у телевизора. Он прокатится и посмотрит, куда это его приведет.

Ноги Грейс совсем онемели, и она проклинала идиотские туфли на высоченных шпильках – обязательную принадлежность костюма официантки в «Пабе Шайни». В будни, когда время от времени удавалось сбросить туфли и даже посидеть несколько минут, было еще терпимо, но субботними вечерами в переполненном посетителями пабе об отдыхе не могло быть и речи.