Эбби Глайнз: Мальчики Винсент

— Пошли со мной в грузовик, — сказал Бо хриплым шепотом мне на ухо.

Кивая, я позволила ему взять мою руку и вести себя через лес к его грузовику, который он спрятал. Видел ли его Сойер?

— Сойер был здесь, — сказала я ему, как только его рука скользнула под мою футболку.

— Да, я знаю. Мы поговорили. Он ушел. Здесь только ты, я и мой грузовик, — ответил он с самодовольной улыбкой на лице.

Открыв пассажирскую дверь, он подхватил меня и усадил на сиденье. Он схватил меня под колени и раздвинул мои ноги, прежде чем встал между ними и прислонил меня к спинке сидения. Он навис надо мной, не прерывая зрительного контакта. Я была заворожена. Голодный блеск в его глазах заставил меня дрожать от волнения. Да, этого я и хотела. Я хотела принадлежать Бо. Я хотела прикоснуться к нему и пробовать его на вкус без угрызений совести.

— Эш, малыш, я хочу тебя, — прошептал он и опустился телом на меня до тех пор, пока его эрекция не прижалась ко мне. Мне нравилось слышать отчаяние и желание в его голосе.

— Хорошо, — ответила я, затаив дыхание, поднимая бедра, чтобы сильнее прижаться к нему.

— У меня нет презерватива, — сказал он отрывисто, когда мы терлись друг о друга.

— Поцелуй меня, — ответила я. Я не беспокоилась о презерватив. Он нужен мне.

Бо накрыл своим ртом мой и его язык соприкоснулся с моим одним быстрым движением. Выгнувшись под ним, низкий, довольный стон, трепещущий в его груди сводил меня с ума. Большего. Я хотела большего. Бо втянул мою нижнюю губу и осторожно пососал, прежде чем слегка укусить, затем скользнул языком обратно в рот, дразня и пробуя меня. Я лихорадочно продолжала двигаться под ним и дотянулась до низа его рубашки, стянула с его тела и заставила его отклониться назад, чтобы я могла стащить ее через голову.

Он усмехнулся, и пристально посмотрел на меня.

— Ты пытаешься раздеть меня?

— Да, пожалуйста, — ответила я кротко, и он потянулась к моей рубашке, стянув её столь же быстро. Он расстегнул застежку моего бюстгальтера, которая находилась спереди, обнажая мою грудь его взору.

— Так незабываемо совершенна, — прошептал он, проводя руками по моим разбухшим соскам.

— Пожалуйста, Бо.

Бо опустил голову, и не спуская с меня глаз, высунул язык и лизнул мой сосок несколько раз, заставляя меня стонать и извиваться под его взглядом.

— Мммм, сладкая, — сказал он одобрительно, прежде чем вытянуть один в рот и сильно его пососать.

Когда он начал стягивать мои шорты и расстегивать молнию я подняла бедра, чтобы помочь ему. Он стянул с меня трусики вместе с шортами и бросил их на панель управления. Его рот оставил мой правый сосок, он стал целовать меня вниз, по животу до тех пор, пока не протянул руку, чтобы коснуться кожи, чуть ниже моего пупка. Его руки ласкали внутреннюю сторону моих бедер, затем он раздвинул мои ноги. Дрожа от холода, я беспомощно наблюдала, как он продолжил путь вниз. Я знала, куда он собирался, но я не могла ничего сделать, чтобы остановить его. Я застыла с желанием и потребностью. Когда он прикоснулся там, языком ко мне в первый, мой мир взорвался, но он не остановился. Каждое движение его нежного языка заставляло меня дрожать в блаженстве, которого я никогда не знала. Впиваясь своими ногтями в его плечи, за которые я держалась, и выкрикивала его имя, снова и снова, он заставил весь остальной мир исчезнуть. Все, что имело значение сейчас это Бо и то, как, что он заставлял меня чувствовать рядом с тобой.

Бо

Толпа ринулась на поле в последние секунды матча. Мы выиграли первенство штата, со счетом двадцать семь — шесть. Семьи толпились около моих товарищей по команде, обнимая и поздравляя их. Я не ожидал, что моя мать появится здесь. Сегодня у нее была ночная смена. Я снял шлем, когда Сойер и Итан вылили оставшийся Gatorade на голову тренера. Он взмахнул руками и громко рассмеялся. Сойер был счастлив. Улыбка на его лице заставила меня улыбнуться. Это была его стихия. Победа всегда была его стихией.

Неотъемлемая его часть. Мать подошла к нему сзади и крепко обняла его за талию. Тетя Саманта никогда не была моей поклонницей и теперь, когда она знала правду о моём происхождении, я уверен, что я не нравился ей еще больше. Я не мог винить ее за это.

Саманта Винсент была такой, какой моя мать не была. Утонченная, вежливая, образованная и любящая. Ни разу, подростком, я не мог вспомнить, чтобы тетя Саманта пропустила игру, не была на трибуне, болея за своего сына. Когда я был ребенком, я притворялся, что она тоже была моей мамой, и что все ее аплодисменты были предназначены и для меня… Чем старше я становился, тем труднее было притворяться. Особенно, когда она хмурилась каждый раз, когда она смотрела в мою сторону.