Роз Бейли - Шопинг-терапия

— А после Милана никак нельзя? — осведомилась я самым нежным голоском.

— Нет, дело не терпит отлагательства. Требую, чтобы ты вернулась домой. Сегодня же.

— Но сегодня больше нет рейсов на «Конкорде»…

— Это… Какого… — тут он разбушевался по-настоящему. — Тратить такие деньги, за которые можно слетать на Луну и обратно! Алана, немедленно вылетай домой ближайшим рейсом. В противном случае я буду вынужден применить карательные меры.

Выражался он как истинный судья, и дело явно было серьезное.

Горькое разочарование овладело мной, когда я вышла из магазина на фешенебельную лондонскую улицу.

— А завтра нельзя? Мы ведь на несколько часов впереди.

— Сегодня, — отрезал он, и я представила, как судейский молоток закрывает заседание.

Дело закрыто. Подсудимый приговорен к возвращению домой.

Проходя мимо витрины, уставленной духами и лосьонами, и ожидая соединения с авиакомпанией, я не могла отделаться от ощущения того, что в папином голосе звучала не только серьезная озабоченность. В нем ощущался гнев, разочарование, раздражение. Но в общем-то папочка, как всегда, в своем репертуаре. Вот только приятное путешествие с душкой Питом накрылось. Но тут мне на глаза попался выставленный в витрине изящный сиреневый флакон с лосьоном. Я представила его на столике в ванной комнате для гостей в Гемптоне рядом с вазой, в которой плавают настоящие розы, и синей мозаичной скульптурой, купленной в Париже.

Я закрыла мобильник и решительно направилась в бутик. Я просто должна купить этот лавандовый флакон. Папа оценит, когда увидит, как красиво он будет смотреться в нашем загородном доме на побережье океана.

В конце концов он всегда смягчался, осознавая, что я не такая уж закоренелая преступница вроде тех, что канючат о снисхождении у него в зале суда. Я же его любимое дитя, его маленький поросеночек. Обычно я всячески скрывала ласковые чувства, но нередко напоминание о них смягчало отцовское неудовольствие. Стоит только маленькому поросеночку приласкаться к папуле, как, глядишь, тебе простят десять тысяч баксов, потраченных через карточку. Хм! Может, даже двадцать тысяч простят!

Для начала позвольте описать, как я была одета в тот день на съемочной площадке: я принадлежу к числу людей, которым подходящий наряд придает уверенность. На мне были любимые старые джинсы, вытертые на бедрах и коленях, вылинявшие до белесой голубизны, едва державшиеся на бедрах и слегка открывавшие плоский живот. Я всегда была худой, с длинными ногами танцовщицы (однако у меня никогда не было намерений засветиться у Саймона в шоу «Идол Америки» [3] «Идол Америки» (American Idol) — реалити-шоу, ежегодный конкурс певцов на американском телевидении, впервые устроенный 11 июня 2002 года. Суть программы — в поиске лучших молодых исполнителей через ряд прослушиваний, транслируемых на всю страну. На последних этапах конкурса победители определяются голосованием зрителей по телефону. Саймон Коуэлл — продюсер, менеджер и член жюри конкурса. (Прим. перев.) ), и джинсы сидели на мне прекрасно. Джинсы вообще очень выигрышны для худых ног; к тому же синие джинсы — такой же символ Америки, как бейсбол или яблочный пирог. Золотистые волосы — клянусь, никакой краски «Бергдорф»! — и стройные, длинные ноги, созданные для джинсов, олицетворяют Средний Запад и обеспечивают мне пусть незначительное, но все же преимущество в конкурентной борьбе за роли среди холодных средневековых красавиц или знойных брюнеток с такими блестящими волосами, что глазам больно.

Разумеется, я дополнила джинсы потрясающей розовой майкой, надетой поверх футболки с открытыми плечами и рукавом три четверти от «Найн Уэст», и розовыми босоножками с ремешками вокруг лодыжек. Босоножки и майка были в мелкий серо-розовый горошек — может, вы видели такие в последнем номере «Вог»? — а пятисантиметровый каблук придавал ногам и вовсе немыслимую длину, превращая наряд в сочетание джинсовой сдержанности с весенней кокетливостью.

Я вовсе не думаю, что представляю собой что-то выдающееся, но если пробиваться на главные роли в дневных телесериалах, то пора начать одеваться, как подобает телезвезде. Два года назад меня взяли на роль Ариэли в сериале «Наше завтра». Там я играю девушку, которую обнаружили в реке у водопада Индиго-Фоллз: она может оказаться — или не оказаться — русалкой; оказаться — или не оказаться — коварной наследницей состояния Престона Скотта; оказаться — или не оказаться — дочерью Мередит Ван Аллен, примадонны дневного телеэфира (ее играет Деанна Чайлдз). Около десяти лет назад дочь Деанны прямо из колыбели была похищена волками и, по слухам, унесена далеко в горы, где ее вырастили и воспитали беззубые горцы. Даже с моими знаниями математики, в таком случае мне должно быть около десяти лет; к счастью, в «мыльных операх» время весьма условно и зависит от обстоятельств.