Хелен Данн: Легче перышка

И кто сказал, что романтики больше нет?

— Давай выкладывай. Что именно он тебе говорил, только слово в слово. — Я пытаюсь успокоиться и настраиваю свой орган восприятия, приготовившись услышать о том, как моя лучшая подруга сказала «да».

— Знаешь, это так глупо. — Она разводит руками. — Своего рода шутка, понятная только нам двоим. Ты решишь, что мы чокнутые.

— Не решу. Получается, лучшая подруга выходит замуж и бросает меня одну. Самое малое, что ты можешь для меня сделать, — поведать пикантные подробности.

— Он сказал, что выбрал это кольцо потому, что оно сияет, как моя улыбка.

— Так мило. — Смотрю на этот бриллиант и вижу, как на свету играют блики. — Что ж, он прав. И это все?

— Нет, — сознается она, мнется и добавляет: — Он спросил, не хочу ли я сменить мое доменное имя.

— Э-э?

— Ну, ты понимаешь, он веб-дизайнер. — Лиз принимается защищать его. — Лично мне это безумно нравится: такое глубокомыслие, такая находчивость. И так свойственно ему. (Именно.) Так вот, родителям мы позвонили сразу как только вернулись домой. Они в восторге — уже обсуждают, что надеть на свадьбу. Моя мама мечтает о платье цвета овсянки, а мама Джейсона хочет бежевое. (Господи, мне даже от мысли о нарядах уже хочется есть.) А для подружек невесты я решила выбрать зеленый. Что думаешь?

Думаю, огромное зеленое болото.

— Лиз, не знаю, — уклончиво отвечаю я. — А разве зеленый не считается цветом неудачников?

— Ой, точно. — Лиз наполняет бокалы до краев. — А красный? (Энергично трясу головой. Месть зрелых помидоров.) Пурпурный? (Как перекормленный Папа Римский.) Желтый? (Ходячая тыква.)

— Может, черный? — робко произношу я и опустошаю бокал. Черный стройнит. — Или что-нибудь в вертикальную полоску? (Лиз смотрит на меня в ужасе.) Ну, конечно, не как у мебельной обивки, — спешно добавляю я. — Что-нибудь поизящнее.

Лиз ставит на стол недопитый бокал и осторожно заглядывает мне в глаза.

— Ты за меня не рада, да? — наконец спрашивает она. — Тебе не нравится Джейсон?

— Разумеется, нравится. Он красавчик. Вы идеально смотритесь вместе. Серьезно. Просто…

— Я так и знала. Ты считаешь его тупицей, потому что он помешан на компьютерах. — Она внезапно сникает и смотрит на меня в замешательстве.

— Нет! — Мой знак протеста привлекает внимание пожилой пары за соседним столиком — старики подчеркнуто громко охают и ахают, неодобрительно качают головами. Страусиное перо, приколотое к лацкану пиджака старушки, недовольно подрагивает. — Вот дурочка. С чего тебе вообще такое могло прийти в голову? Честно. Просто… — Делаю паузу.

Зрачки Лиз вдруг расширяются, приоткрывается рот.

— Боже мой, какая же я бестактная. — Она хватает меня за руки, чуть не сбивает мой бокал с шампанским. — Орла, милая, однажды мы с тобой поменяемся ролями. Ты встретишь такого парня, как Джейсон (Я вздрагиваю от одной только мысли об этом.), и мы будем так же сидеть и обсуждать твою свадьбу. Придет и твой день. Я в этом уверена. — Она снова сжимает мои руки.

И что может сподвигнуть лучшую подругу на такие утешительно-опекунские бредни? Ага, кажется, понимаю. То, что у нее на горизонте маячат две целых четыре десятых ребенка и семейный микроавтобус, а ты только снимаешься с якоря.

— Лиз, я очень благодарна за то, что ты в меня веришь, — отвечаю я, — но ты все поняла неправильно. Меня устраивает моя жизнь. (Разве может маленькая ложь испортить старую дружбу?) К тому же ты, вероятно, забыла: я встречаюсь с Себастианом.

— Ах да, точно! Сколько вы уже вместе? Ну и как у вас с ним? Какая же я эгоистка, только о себе и говорю! — Лиз в предвкушении моего рассказа откидывается на спинку стула, сгорая от нетерпения узнать про самые неприличные подробности.

Что ж, она теперь женщина практически замужняя. Наверное, даже забыла, что такое секс. Значит, у нас все же есть нечто общее.

С Себастианом я познакомилась три недели назад в «Бишопе Нориджа» — заплеванном и пыльном кабаке на улице Мургейт, в пяти минутах ходьбы от «Браунс Блэк» — инвестиционного банка, где я работаю пресс-атташе. Мы с Патти де Джагер жаловались друг другу на нашу шефиню Табиту. Вот ведь ведьма. Я знаю, это суровая эпитафия, обычно я так не выражаюсь… но, черт побери, у нее даже имя как у ведьмы. В детстве я была без ума от «Заколдованных». Часами сидела перед телевизором и, сморщив нос, пыталась силой мысли создать котенка. У Табиты же нос длиной до самого зада, так что, если она сморщит этот самый нос… Даже страшно подумать.