Виктория Рутледж - Долгий поцелуй на прощание

Она ехала уже два часа, а пакет из магазина «Теско» был еще полон нетронутой провизии. От некоторых черт характера маме, оказывается, трудно избавиться: еду в дорогу она упаковывала всегда с библейским размахом. Кэт старалась не шуршать фольгой, в которую были завернуты бутерброды.

Уже добрых два часа пожилая дама, вдавленная в соседнее кресло, произносила безостановочный монолог о том, как ее зять подозрительно безуспешно пытался провести паровое отопление в их бунгало. Кэт, притиснутая к окну двумя сумками с вязаньем, книжками в мягких обложках и старыми номерами журнала «Отдохни», могла только слушать.

— Не то чтобы мне хотелось поехать на Ямайку, особенно когда видишь все эти программы по телевидению, но дело не в этом… ааах, бутерброды, какая прелесть.

Кэт повернулась, насколько сумки позволяли ей сделать это. После того как она оборачивалась в последний раз, соседка сняла свою ангорскую шляпу, чтоб легче было говорить, и теперь у нее на лбу видна была четкая красная полоса. Она смахивала на Марка Нопфлера [3] Американский рок-музыкант, основатель группы «Дайр Стрэйтс». в полном рокерском облачении — с банданой.

— Не хотите ли бутерброд, миссис?..

— Миссис Браун, дорогуша. С удовольствием! — попутчица заглядывала в пакет, словно воробей, сидящий на краю мусорного ведра.

«Боже, — подумала Кэт, внезапно вспомнив улыбку, обнажившую беззубые десны, — теперь мне придется слушать, как она его ест».

Кэт с самого начала не возлагала на эту поездку чересчур больших надежд. Весь прошедший год мать настаивала, чтобы она организовала себе что-нибудь на лето — желательно связанное с работой и, безо всяких оговорок, вне дома. У миссис Крэг было теперь больше экзаменов, чем у самой Кэт, и та подозревала, что мать готовится к чему-то необычайному. Такому, для чего требуется быть дома одной.

Когда-то Кэт с горячностью утверждала, что и бешеные лошади не утащат ее в Лондон. Теперь она понимала, что, похоже, ее мнение о бешеных лошадях и высоких блондинах в джемперах для крикета улучшилось. О джемперах для крикета Кэт вообще теперь предпочитала молчать. Ее брат Майк, работающий фондовым менеджером в Сити, безжалостно относился к подобной информации. Майк — и перспектива спать на полу его супружеской спальни в Клапаме — был причиной того, что она не стремилась на юг по лондонской трассе. Майк никогда не был примерным старшим братом: он любил прятать под игральной доской банкноту в пятьсот фунтов во время игры в «Монополию», менять адрес на карточке плотной бумаги и, самое ужасное, уверял Кэт, что она приемная.

Долгожданный подходящий случай для возмездия представился в прошлом году в день свадьбы Майка. В церкви Кэт в атласном платье фисташкового цвета шла по проходу прямо вслед за его невестой Лаурой, давно ожидавшей этого дня. Во время приема Кэт, специально в расчете на то, что ее услышит Лаура (теперь, как это ни невероятно, жена Майка), рассказывала истории из детства — готовая принять надлежащий вид сестринского прощения на случай, если появится мать. И что же? Лаура просто игриво ударила Майка своим крошечным, очень дорогим, собранным вручную букетом и проворковала: «Ах ты! Надеюсь, наши дети не будут такими непослушными!» А потом поспешила к горке с шампанским и занялась перестановкой бокалов. Кэт так и не поняла, почему Лаура вышла замуж за Майка. Ее призвание явно заключалось в том, чтоб разбить Европейский союз на несколько легко управляемых подразделений, помеченных на карте разноцветными мелками. Призвание же Майка состояло, главным образом, в быстром поглощении жареного арахиса прямо из пакетика.

Итак, хотя Майк жил в Клапаме с тех пор, как окончил университет, Кэт не считала своим долгом побороть инстинктивное отвращение к Лондону, чтоб навестить его в городе, который он себе выбрал. Было в этом месте что-то, заставлявшее ее робко держаться подальше. То ли это был размер города, то ли запутанность метро, то ли возможность потеряться, или запачкаться, или съесть что-нибудь негигиеничное, то ли недружелюбие людей. Кэт не могла и шагу ступить в направлении Лондона. Но возможно, все и началось с «не».

Несмотря на то, что ее парень — она прекрасно знала — жил в большой квартире в Челси, Кэт избегала поездок в Лондон даже в течение двух последних каникул в колледже. К счастью, Джайлс любил дальние поездки на машине. К несчастью, он проводил свои каникулы в европейских странах, заботясь о том, чтобы в его резюме появлялись все новые записи о работе в Европе. А Кэт оставалось лишь в расстройстве грызть ногти и проклинать себя за недостаточные старания на экзамене по немецкому языку.