Сильвия Дэй - Переплетаясь с тобой [Entwined with You]

— Я люблю тебя, — он прошептал, — очень.

Его пламенное заявление потрясло меня. Я зарылась лицом ему в плечо и заплакала.

— Ангел мой, — он провел пальцами по моим волосам.

Я подняла голову и поймала его губы, вкус нашего поцелуя имел привкус моих слез. Мои губы скользили по его губам так отчаянно, словно он мог уйти в любую секунду и у меня не было времени насытиться.

— Ева. Позволь мне… — он обхватил мое лицо, проникая глубже в мой рот. — Позволь мне любить тебя.

— Пожалуйста, — я прошептала, сцепив пальцы на его шее. Я чувствовала его эрекцию, горячую и давящую на мои половые губы, его вес оказывал идеальное давление на мой пульсирующий клитор.

— Не останавливайся.

— Никогда. Я не могу.

Его руки обхватили мои ягодицы, и он приподнял меня навстречу свои ловким бедрам. Я начала задыхаться от наслаждения, проходящего сквозь меня, соски затвердели, касаясь его груди.

Маленькие волоски его торса щекотали меня. Моё лоно страдало, моля о грубых толчках его члена.

Ногтями я прочертила следы на спине от плеч до бедер. Он выгнулся под грубыми ласками с низким рыком, голова запрокинулась назад с потрясающе эротичной развязностью.

— Еще раз, — он хрипло приказал, его лицо пылало, рот приоткрылся.

Двигаясь вверх, я прикусила кожу на его груди, прямо над его сердцем. Гидеон зашипел, затрепетал и завладел мной.

Я не смогла сдержать огромное количество эмоций, которые нуждались в освобождении — любовь и нужда, злость и страх. И боль. Боже, боль. Я все еще очень остро ее чувствовала. Я хотела наброситься на него. Наказать его так же сильно, как и доставить удовольствие. Заставить его почувствовать хотя бы толику того, что я чувствовала, когда он отдалился от меня.

Мой язык прошелся по следам, которые оставили мои зубы, и в тот же момент его бедра прижались ко мне, его естество скользнуло между моими ногами.

— Моя очередь, — зловеще прошептал он. Опираясь на одну руку, на которой выступил мощный и красиво очерченный бицепс, он зажал мою грудь в другой руке. Его голова опустилась и губы окружили напряженный сосок. Рот пылал, обжигая жаром, язык словно бархат касался моей нежной плоти. Зубами он коснулся напряженного соска, и я заплакала, мое тело вздрогнуло, острое желание пронзило меня снова.

Я пылко вцепилась в его волосы. Ноги обвились вокруг него, сжимаясь, выражая необходимость заявить права на Гидеона. Овладеть им. Снова сделать его своим.

— Гидеон, — простонала я. Виски были влажными от пролитых слез, горло болело.

— Я здесь, ангел, — выдохнул он, слегка покусывая кожу между грудями. Его дьявольские пальцы тянули влажный сосок, нежно пощипывали до того момента, как я начала прижиматься к его руке, вжиматься в нее.

— Не борись со мной. Позволь мне тебя любить.

Я поняла, что тянула его за волосы, пытаясь оттолкнуть его, и в то же время, пытаясь оказаться ближе. Гидеон взял меня в плен, я была в осаде, соблазненная его потрясающим мужским совершенством и интимным знанием моего тела. И я сдалась. Мои груди налились тяжестью, между ног все стало влажным. Мои руки блуждали по нему, в то время как ноги держали его словно в клетке.

Но он выскальзывал, шепча слова, полные искушения, по моему животу. Скучал по тебе так сильно…нуждаюсь в тебе… Я почувствовала горячую влагу на коже и, взглянув вниз, увидела, что он плачет, его потрясающее лицо было искажено теми же эмоциями, что наполняли меня.

Трясущимися руками я дотронулась до его щеки, пытаясь вытереть слезы, но они текли снова. Он окунался в мое прикосновение с нежным и тоскливым стоном, и я не смогла этого выдержать. Его боль была для меня была гораздо большей, чем моя собственная.

— Я люблю тебя, — сказала я ему.

— Ева…

Он скользнул на колени и привстал, его бедра устроились между моими, а член был напряжен и подрагивал под своим весом.

Во мне все сжалось. Его тело было будто высечено из камня, с четко очерченными мускулами, загорелая кожа блестела от пота. Он был элегантен в своей мощи, но не его член — тот торчал прямо, первобытное орудие со вздутыми венами и широким основанием. Его яйца налились тяжестью. Он мог бы быть образцом для статуи, такой же прекрасной, как Давид Микеланджело.

Если честно, Гидеон Кросс был просто рожден для того, чтобы сводить женщин с ума.

— Мой, — я резко произнесла, поддаваясь вверх и бесстыдно вдавливая свое тело в его. — Ты принадлежишь мне.

— Ангел.

Он завладел моим ртом в грубом, похотливом поцелуе. Приподнимая меня, он передвинулся так, чтобы прислониться головой к спинке кровати, а я распласталась на нем. Наши тела, скользкие от пота, терлись друг о друга.