Анна Гавальда: Просто вместе

— Так чем вы занимаетесь?

— Я вам только что объяснила.

— Да, но вы… Вы!

— Я? Ну, я убираю, чищу, подметаю, пылесошу, натираю… Далее по списку…

— Вы — убор…

— Предпочитаю слово «техничка»…

Он не знал, что и подумать.

— Почему вы этим занимаетесь?

Она удивленно на него воззрилась.

— Я хотел спросить: почему именно «этим»? Этим, а не чем-нибудь другим?

— А почему не этим?

— А вам бы не хотелось заниматься чем-то более… э-э-э…

— Интересным?

— Да.

— Нет.

Он разинул рот и застыл с ручкой в руке, потом взглянул на дату на циферблате своих часов и спросил ее, не поднимая глаз:

— Фамилия?

— Фок.

— Имя?

— Камилла.

— Дата рождения?

— 17 февраля 1977 года.

— Держите, мадемуазель Фок, вот ваше разрешение…

— Замечательно. Сколько я вам должна?

— Ничего, это… платит Touclean.

— Ах Touclean! — повторила она, поднимаясь и сделав широкий жест рукой. — Итак, я снова могу драить сортиры, какое счастье!

Врач проводил ее до двери.

Он больше не улыбался, снова «надев» на лицо маску добросовестного благодетеля человечества.

Он сказал, протягивая ей на прощанье руку:

— И все-таки… Хотя бы несколько килограммов… Только чтобы доставить мне удовольствие…

Она покачала головой. Такие штучки с ней больше не проходили. Шантаж и участие — этого добра она нахлебалась вдоволь.

— Посмотрим, что можно сделать, — сказала она. — Посмотрим…

Следующей в кабинет вошла Самия.

Она спустилась по ступенькам медицинского трейлера, ощупывая карманы куртки в поисках сигареты. Толстуха Мамаду и Карина сидели на лавочке, обсуждая прохожих, и ворчали — им не терпелось вернуться домой.

— Ну, и чего это ты там так долго делала? — с насмешкой спросила Мамаду. — У меня, между прочим, электричка! Он что, порчу на тебя наводил?

Камилла уселась прямо на землю и улыбнулась ей. Не так, как врачу. Прозрачной, честной улыбкой. Со своей Мамаду она в игры не играла — та была ей не по зубам…

— Он как, ничего? — спросила Карина, выплевывая откушенный ноготь.

— Просто супер.

— Так я и знала! — обрадовалась Мамаду. — Говорила же я вам с Сильви — она там стояла го-ля-ком!

— Он загонит тебя на весы…

— Кого? Меня? — закричала Мамаду. — Меня? Он думает, я полезу на его весы?!

И Мамаду, весившая никак не меньше ста килограммов, звучно шлепнула себя по ляжкам.

— Да ни за что на свете! Не то я и прибор сломаю, и парня заодно придавлю! А что еще он там делает?

— Уколы, — сообщила Карина.

— Что еще за уколы?

— Да нет, я пошутила, — успокоила ее Камилла, — он всего лишь послушает твое сердце и легкие…

— Это ладно, это можно.

— И еще пощупает твой живот…

— Ага… щас! — взвилась Мамаду. — Пусть только попробует, и я его без каши съем… Обожаю вкусненьких молоденьких белых докторов…

Она похлопала себя по животу и заговорила с акцентом:

— Холесенькая жратва… Ням-ням… Духи предков советовали готовить докторишек с маниоковой мукой и куриными гребешками… Ммм…

— А что он сделает с Бредаршей?

Бредарша, она же Жози Бредар, была хитрой шлюхой, подлой предательницей, гадиной и мишенью для насмешек. Помимо всего прочего она на минуточку была их начальницей. Их «шефом по персоналу», как черным по белому было написано на ее бляхе. Бредарша портила им жизнь, и, хотя особой изобретательностью не отличалась, это их утомляло…

— С ней ничего. Нюхнет, как от нее воняет, и тут же велит одеваться.

Карина не преувеличивала. В дополнение ко всем вышеперечисленным «достоинствам» Жози Бредар еще и ужасно потела.

Когда подошла очередь Карины, Мамаду достала из корзинки пачку бумаг и плюхнула их на колени Камилле. Она ведь пообещала, что попытается разобраться во всей этой фигне.

— Что это?

— Прислали из налоговой инспекции…

— Постой, а что это за имена?

— Да это же моя семья!

— Какая семья?

— Какая семья, какая семья?! Моя, конечно! Подумай своей головой, Камилла!

— Все эти люди — твоя семья?

— Все! — Мамаду гордо кивнула.

— Черт, сколько же у тебя детей?

— У меня пятеро, у брата четверо…

— Но почему они все вписаны сюда?

— Куда сюда?

— Э… В бумагу.

— А так удобней: брат и невестка живут у нас, почтовый ящик один, вот и…

— Так нельзя… Они пишут, что у тебя не может быть девятерых детей…

— Почему это не может? — возмутилась Мамаду. — У моей матери было двенадцать!

— Подожди, не кипятись, Мамаду, я просто читаю, что здесь написано. Они просят тебя прояснить ситуацию и явиться к ним, захватив документы.