Кумихо - Прости

— А Крис… — с опаской протянула я. Эми поняла о чем я. Джон не понял, но скривился. Трей же закатил глаза к потолку. Кевин ответил за всех:

— Ааа… твой блондинчик! Он хотел нас тут же выгнать, но твоя мама позвала его на кухню помочь с чем-то. Он долго еще тогда мялся. Но услышав, «какой же ты хороший парень у моей Сонал», помчался на кухню как ужаленный. Это пароль какой-то секретный? — подмигнул мне «Обаяшка».

Я не знала куда девать глаза. Все смотрели и ждали моих объяснений.

— Это лишь моя мама так думает.

— А Крис в восторге, — хмыкнул Джон, листая мою книгу, что я забыла спрятать обратно под кровать.

Вспомни Криса, он и…

Крис ворвался в комнату. На его руках были кухонные варежки.

Все, кто у меня был, заржали. Блондин смерил нас всех уничижительным взглядом. И по мне проехаться не забыл.

— Твоя мама собралась печь для всех пироги, — оправдывался Крис.

— Ну-ну, — с сарказмом протянул Джон.

— Дружище, — подскочил к Крису, Кевин. — тебе так идут эти варежки! Скажи, где взял — я тоже себе такие возьму.

Крис отмахнулся от него, словно от назойливой мухи.

— Чего вы все здесь столпились? Со нужно отдыхать! Валили бы вы все отсюда подальше! — потерял всякое терпение блондин.

— А ты, значит, останешься? — спросил его Джон.

— А я, значит, останусь. Верно.

— Ничего не путаешь? Деталей там не упускаешь? — начал свое наступление мой друг. Я уже готовилась их разнимать, как и все остальные. Но тут всех разняла, сама того не подозревая, моя мама, что зашла к нам:

— Все вниз — пироги готовы. Спасибо, что навестили Сонал таким составом.

Все разом заотнекивались, ссылаясь на то, что ели или держат фигуру. Ха! И еще раз «ха»! Кому они пытаются вешать свою лапшу на уши? Маме?! Зря!

Она их быстро схватила всех в охапку и вытолкала из моей комнаты.

Через час никого в моем доме уже не было, не считая меня и Криса. Мама ушла в магазин за продуктами. Ну, честное слово, нельзя же так себя вести матери!

Крис баюкал мои пальцы в своих руках, поглаживая их время от времени.

— Что ты делаешь? — спросила я его.

— Запоминаю твои изгибы и черты.

— Почему?

— Решил отказаться от своей мечты. Могу напоследок я полюбоваться ею? — Крис выглядел серьезным.

Он, что прощается? Я хотела подняться и встать с кровати. Остановить его. Заставить замолчать. Обнять и прижать его к себе, чтобы больше не отпускать.

Крис оборвал все мои попытки на корню лишь одной фразой:

— Я серьезен.

Он отпустил мою руку и подошел к окну. Не хотел смотреть на меня. От волнения я облизала свои пересохшие губы.

— Крис…

— Сложно все это. Никогда не думал, что придется все это переживать. Не получается у меня дружить с той, которую я люблю. Не выходит и не выйдет. Сердце — глупое, оно не понимает слов. Ему не скажешь «нельзя». А жаль.

Я молчала. Не знала, что ответить.

— Наверное, это все. Можешь не беспокоиться, я не буду тебе надоедать. Больше я не приду в твой дом. Выздоравливай.

И вновь, я промолчала, когда надо было что-то сказать.

Крис рассмеялся:

— А все-таки, хорошо, что ты не можешь сейчас от меня убежать. Так я смогу забрать для себя маленький презент на память!

Не успела я опомниться, как парень поцеловал меня, прижав к подушкам. Мои волосы мягко ударили нас по щекам.

Он целовал меня порывисто с придыханием, отрываясь лишь на секунду, чтобы посмотреть в мои глаза. Глаза у меня были на мокром месте.

— Не плачь, золотце! — испуганно прошептал он мне, убирая слезы с моих щек своими губами. — Не надо!

— Крис… — могла я лишь всхлипывать, зарываясь пальцами в его волнистые светлые волосы.

— Тсс, — приложил палец к моим губам. Я лишь коротко кивнула. — Я хочу запомнить тебя веселой. Золотце мое… Прости, ошибся. Уже не моя… Не держи на меня обиду.

Он нежно прикоснулся к моей лбу в поцелуе. Он был последним.

Я люблю его! Люблю! И что сейчас происходит в моей жизни? Я молча смотрю как он прощается со мной?!

Крис не стал больше ждать чего-то от меня. Молча поднялся и вышел. Вышел из комнаты, а ушел из моей жизни.

Проклиная свой тяжелый и неудобный гипс, я забилась в подушки и разрыдалась.

Внизу хлопнула входная дверь.

Крис ушел. Он сдержал свое слово.

Рыдания удвоились.

Уже заканчивался месяц, как я была закована в гипсовый «сапожок». Умудрялась прыгать вниз по ступенькам без костылей, которые где-то нашла мне мама, цепляясь за перила.

Училась я на дому, передавая через Эми свои домашние задания. Она приходила ко мне каждый день. Забегала всего на несколько минут, но каждый раз и всегда с веселым улыбкой.