Франсин Риверс - Алая нить

— Может, лучше отвлечься немного, на пару часиков, а позже подумать об этом на свежую голову? — предложила Марианна.

С болью в сердце Сьерра снова села на кушетку. Она посмотрела на открытый чемодан и груды коробок.

— Почему ты делаешь все это сейчас, мама?

Что-то неуловимое промелькнуло в глазах матери.

— Прекрасное занятие для зимней поры, не находишь? — Марианна огляделась. — Здесь такой беспорядок. Мы с отцом хотели разобраться с этим еще несколько лет назад, но тогда… — она погрустнела, — время имеет свойство ускользать. — Она обвела комнату взглядом — скопление нелепых предметов, потерявших свою значимость и смысл. — Я не хочу взваливать весь этот хаос на ваши с Майком плечи.

Мама поднялась, обошла чердак, легко тронула старое кресло-качалку, полку, детскую коляску.

— Я хочу разобрать и сложить ваши с Майком вещи в тот северный угол. Решайте сами, что стоит сохранить, а что выбросить. А фамильные вещи наших с отцом семей я заново упакую. Большую часть деловых бумаг твоего отца можно сжечь. Нет никакой необходимости хранить их. По поводу картин дедушки… некоторые из них уже портятся.

— А некоторые из них просто ужасны, — улыбаясь, заметила Сьерра.

— Точно, — со смехом согласилась мать. — Живопись очень занимала дедушку. — Она остановилась у окна, задумчиво посмотрела на лужайку перед домом. — Здесь полно семейных бумаг, и у меня впереди целая зима, чтобы привести их в порядок для вас с Майком. — Мать повернулась и улыбнулась дочери. — Да, это трудная задачка, но думаю, это будет весело и интересно.

Мать снова села на кушетку с цветочным узором.

— Этот сундучок принадлежал Мэри Кэтрин Макмюррей — одной из твоих прародительниц. Она ехала сюда через прерии, это было в 1847 году. Когда ты вошла, я как раз просматривала ее дневник, — сказала мама, вытащив из сундука небольшую тетрадь в кожаном переплете, и провела по ней рукой. — Только-только начала. Очевидно, поначалу это была тетрадь для записей, а затем стала дневником.

Она положила дневник на кушетку. Сьерра взяла тетрадь, открыла и стала разбирать детские каракули на первой странице:

М ама говорит, что жызнь в глуши, еще не причина, чтобы быть неграмотной. Ее папа был абразованым человеком и ни хотел, чтобы в ево семье были дураки.

— Сундучок был частью имущества дедушки Клэнтона, — заметила мама. — Годами я не разбирала эти вещи. — Она вытащила небольшую, украшенную тонкой резьбой деревянную шкатулку. — О, я помню ее, — воскликнула она, улыбаясь.

Внутри был вышитый шелковый платок. Марианна осторожно развернула его и показала Сьерре старинную золотую цепочку и крестик, украшенный аметистами.

— Какая прелесть, — воскликнула Сьерра и, залюбовавшись, взяла крестик в руки.

— Бери, если хочешь.

— С радостью, — поспешно откликнулась Сьерра, щелкнула маленьким изящным замочком и надела цепочку с крестиком.

Мама достала ферротипию [4] Ферротипия — один из способов получения фотографического изображения на жестяных пластинках, покрытых асфальтом и коллодием; разработан в XIX в., использовался до середины 50-х гг. XX в. в овальной рамке. Молодожены в свадебных нарядах, лица которых выражали скорее торжественную серьезность, нежели безмерное счастье. Жених, одетый в черный костюм и накрахмаленную рубашку, был красив, его темные волосы зачесаны назад, полностью открывая точеные черты лица и светлые внимательные глаза. Голубые, подумала Сьерра. Должно быть, голубые, раз они такие светлые на фотографии. Невеста юная и очень хорошенькая. На ней роскошное, в кружевах, свадебное платье викторианской эпохи. Она сидела, в то время как жених стоял, уверенно положив руку на ее плечо.

Сьерра достала другую коробку. Внутри, завернутая в тонкую бумагу, находилась небольшая плетеная и затейливо украшенная индейская корзинка. Верхняя ее часть по внешнему краю была отделана бусами и перепелиными перьями.

— Я думаю, это подарочная корзинка, мама. Она стоит больших денег. Почти такая же выставлена в индейском музее в форте Саттера.

— В коробке есть что-нибудь, что может сказать о ее происхождении?

Сьерра вынула из коробки все, что в ней было, и покачала головой.

— Ничего.

— Посмотри на эту старинную Библию, — рассеянно сказала Марианна. Когда она открыла книгу, несколько листов выскользнуло и упало на пол. Она подняла листы и положила на кушетку рядом с собой. Сьерра подняла один пожелтевший от времени листок и прочитала текст, написанный изящным почерком: