Айдар Павлов: Русалочка

Бабушка была невероятно ученой, например, она могла блестяще доказать, что водные замки русалок более реальны, чем каменные замки людей или воздушные замки ангелов. В то же время она в мельчайших подробностях описывала юным русалочкам жуткую морскую колдунью, способную творить чудеса. Бабушка знала, что колдунья сидит в самом центре Тихого Океана, на месте столь глубоком, центральном и тихом, что никому не дано ведать пути к ней, даже морскому царю, отцу русалочек, суровому и единовластному начальнику морских сфер. В сей мрачной точке планеты любое живое существо рискует быть раздавлено беспощадным давлением мирового океана и, как правило, обращается здесь в абсолютный нуль. Исключением является лишь вот эта ведьма, мол, ей море по колено. Зараза до того умна, что ее голова со временем усеялась отвратительными интеллектуальными шишками, а глаза преисполнились столь неподводной печалью, что заглянуть в них - все равно, что подписать себе смертный приговор.

- Самое чудовищное, - строго наказывала бабушка, делая умное лицо и высоко потрясая указательным перстом, - это угодить во власть ее чар. - Она выразительно умолкала, строго поджимала губы и добавляла: - Без большого-большого греха к колдунье не попадают. А посему, девки, не мечтайте, помышляйте о подводном - и станете счастливы. Единицам из миллионов обитателей морей и океанов удавалось выжить после встречи с колдуньей. Единицам! Но и те не приобрели у чертовки ни черта, кроме смертельной тоски, неподводной печали и беспредельного отчаяния. Вот как это было страшно.

Еще бабушка рассказывала о беспутных русалочках, которые променяли ледяную бездну на мир людей и по сути превратились в млекопитающих. В подводном царстве эти русалочки по статусу равнялись нашим международным путаночкам. Ведь хвостатым девам с роду начертано блюсти невинность, а какая на земле невинность?

- Господи! - восклицала бабушка, содрогаясь от ужаса и старости. - Чем только они не расплачивались с волшебницей: голосами, хвостами, душами, лишь бы хитрая карга превратила их в людей! О какой морали здесь вообще можно говорить? О, скверные девчонки! Благо, изменниц было не много, да и земля их толком не держала - они жили и умирали столь же мучительно, сколь тяжек был их грех.

После такой идеологической обработки, прозрачных детей морского царя было уже силой не вытащить со дна любезного океана. Но в семье не без урода. Несмотря на тысячу предупреждений, младшая русалочка вбила себе в голову во что бы то ни стало отыскать логово Тихого океана и познакомиться с колдуньей. Увы, ее мечта к пятнадцати годам разрослась и с каждым днем все меньше напоминала мечту: метаморфоза, которая помогла бы занять место под солнцем среди людей становилась для русалочки реальностью, пусть, пока не осуществленной и чудесной, но реальностью, затмившей маразм бабушки, а идея замены морского хвоста на двуногую половину человеческого тела захватила все ее помыслы.

Ведь, если не в пятнадцать, то когда?

Каким образом русалочке удалось найти колдунью, современным сказочникам не известно. Нам остается лишь гадать на кофейной гуще или сочинять небылицы. Непросто заплыть туда, куда добирались единицы из миллионов, еще сложнее об этом рассказать. Доплывает тот, у кого нет иного пути. Для прочих реальное волшебство покрыто кромешным лабиринтом страстей, в коем легендарные Сцилла и Харибда - не последние, но и далеко не первые по величине нагоняемого страха чудовища.

Либо ты идешь до конца и вдребезги разбиваешь страх смерти, либо тебя не существует. Кто отважится на подвиг? Окинув взглядом миллионы душ, понюхавших запах чуда, но не дерзнувших дойти до конца, мы будем в панике. Какие там миллионы! Миллиарды от сотворения мира - их куда больше, чем тех, кто мудро посмеивался над чудом, присвоив таинству клеймо воздушного замка. Увы, миллиарды несчастных теней навеки затеряны в лабиринтах подводного царства: без света, тепла и надежды. Не посмев дойти до истока жизни и небытия, они отрезали от себя возможность скинуть старую кожу, чтобы возродиться в новой. Поистине, лучше вообще не принюхиваться, не ведать о тайнах сих, чем ведать наполовину.

А, между тем, чудо просто как жизнь. Не бывает реального чуда, но всегда стоит чудесная реальность: возникновение жизни из недр смерти, плоти из зерна, духа из пустоты, - все это абсолютно просто и волшебно одновременно. Тем волшебнее, что мы, сталкиваясь с чудом нос к носу, не замечаем его присутствия на каждом шагу. Чтобы заметить, надо дойти до самого конца, познать единство жизни и смерти, - вот в чем фокус, - отдать последнее, самое главное зерно ради...