Доротея Уэбстер: Обретение любви

— А почему ты ее так странно подписал? — спросила Камилла.

— Я увидел нечто общее в истории тех двух несчастных влюбленных и в нашей. Конечно, тебя не захватят в плен и не посадят в крепость. А мне, надеюсь, не придется бросаться со стен тюрьмы. Но мы тоже испытываем удары судьбы, нас тоже ждали испытания. И наша любовь их выдержала. Вот я и подумал... Но что это мы стоим? Так мы никогда не дойдем до замка. А барон и баронесса ждут нас.

— Да, пойдем, — согласилась Камилла, продолжив путь. — А ты так и не узнал, что именно они хотят мне сообщить?

— Нет, они заявили, что все объявят, когда ты приедешь.

— Что ж, ждать осталось недолго, скоро все узнаем.

Наконец впереди показались ворота замка. У ворот их ждал знакомый привратник.

— Рад приветствовать месье и мадам в замке де Шателлэ, — важно объявил он. — Позвольте проводить мадам в ее покои. Могу ли я сообщить барону и баронессе, когда мадам будет готова встретиться с ними?

Камилла сообщила, что ей хватит получаса, чтобы привести себя в порядок. Они шли по старинным анфиладам, заставленным мебелью в стиле империи. Комнаты, отведенные Камилле, напротив, оказались вполне современными и уютными. Роберт сообщил, что его комната находится в другом крыле замка.

— Хозяева, насколько я заметил, люди хотя и гостеприимные и современные, но довольно строгих правил, — сказал он. — Так что встречаться...

— Нам придется только днем, — закончила за него Камилла. — Надо уважать чужие правила. Кроме того, месье, надеюсь, вы не забыли, что с недавних пор я являюсь вашей невестой. А невесте, сами понимаете, пристала скромность. Потому прошу вас немедля покинуть мою территорию. И впредь, если захотите побеседовать со мной, присылайте вашего пажа осведомиться, готова ли дама к беседе.

— Простите, леди, — в тон ей ответил Роберт, — что я вперся в вашу гостиную в своих сапогах. У нас в Кентукки, сами понимаете, мэм, люди грубые, окромя коров да кукурузы ничего не понимают. Я уж лучше пойду к своим лошадям.

— Да, ступайте, — милостиво согласилась Камилла. — И ухаживайте за ними хорошенько — я, возможно, выеду сегодня верхом. Впрочем, подождите. Подойдите ближе. Еще ближе...

Они оба рассмеялись и обнялись. Поцелуй вновь был нежен и бесконечен. Наконец они разомкнули объятия.

— Надо мне оставить тебя в покое, — заявил Роберт. — А то хозяева, чего доброго, подумают, что мы тут не тем занимаемся. Ты приводи себя в порядок, а я, пожалуй, возьму кого-нибудь из слуг, кто умеет управлять, и отправлюсь выручать твою машину.

Спустя полчаса, когда Камилла, уже переодевшись, причесывалась, в дверь постучали. Старый слуга сообщил, что барон и баронесса ждут мадмуазель в большой гостиной. В сопровождении слуги она отправилась на встречу с хозяевами замка.

Вокруг большого овального стола сидели высокий седой господин в прекрасно сшитом костюме, дама с живыми, даже веселыми глазами и Роберт. При появлении Камиллы все встали. Роберт взял на себя обязанность представить присутствующих друг другу.

— Барон Рауль де Шателлэ, — торжественно объявил он. — Мадмуазель Камилла Бриваль. Баронесса Изабелла де Шателлэ.

Камилла обменялась улыбками с баронессой, протянула барону руку, которую тот поцеловал. Все вновь сели.

— Дорогая Камилла, — начал барон. — Вы позволите мне вас так называть? Мы были весьма заинтригованы рассказом Жюльена о вашем поразительном сходстве с Марией-Луизой д’Аргонь. Мы попросили нашего нотариуса господина Кэрсена навести все возможные справки о вашей родне. Ему пришлось приложить немало усилий, посидеть в архивах, но эти усилия не оказались напрасными. Вот что он выяснил.

Ваш прапрадед Филипп Бриваль был дворянином, но убежденным республиканцем. Когда началась революция, он отрекся от своего дворянства и сменил фамилию. Поскольку он поступил так по зову сердца, он не сделал обратного хода, когда при императоре дворянство снова вошло в моду. Разочаровавшись и в революции, и в императоре, он закончил жизнь в глубокой депрессии. И никто из его родственников так никогда и не узнал, что среди предков скромного служащего Филиппа Бриваля были бароны де Шателлэ. А подлинная фамилия ваших предков — де Базир. Бриваль — такую фамилию носил товарищ вашего прапрадедушки, погибший при штурме Тюильри. Таким образом, баронесса д’Аргонь — ваша родственница, и нет ничего удивительного, что вы на нее похожи.

“Нет, кое-что удивительное здесь все-таки есть”, — подумала Камилла, но ничего не сказала.