Доротея Уэбстер: Обретение любви

— Мне очень жаль, что так случилось, — грустно произнес Жан-Поль. — Действительно жаль. Я же вижу, что с тобой делается. Ты действительно любишь своего американца. Я об этом догадывался и тогда, когда ты согласилась выйти за меня замуж, и когда шила свой свадебный наряд. Даже когда ты проклинала его, это было проклятие любящей женщины. Ни минуты не был я до конца уверен в удачном исходе нашей помолвки, в прочности твоего согласия. В глубине души, сам себе не сознаваясь в этом, я ждал катастрофы. И она произошла. Поэтому я принял ее спокойнее, чем ты, может быть, ожидала. Я не собирался тебя упрекать, и мне не за что тебя ненавидеть. Мое желание помочь Эрику было совершенно искренним. Я ничего не хотел выгадать для себя от этой поездки. Я остаюсь твоим другом. И вдруг так нелепо получилось. Могу я чем-то теперь тебе помочь?

— Спасибо, Жан-Поль, — ответила Камилла. — Ты замечательный друг, и я очень тебе благодарна. В том, что случилось, ты никак не виноват, это действительно нелепое совпадение. Чем ты можешь теперь помочь? Я попробую как-нибудь выпутаться сама. Пока.

С этими словами она в порыве благодарности наклонилась и вновь поцеловала его. Будь что будет! Не станет она бояться каждого своего шага!

С этими словами она в порыве благодарности наклонилась и вновь поцеловала его. Будь что будет! Не станет она бояться каждого своего шага!

Камилла вылезла из машины и, на прощанье помахав рукой Жан-Полю, зашагала к своему дому. “Я попробую выпутаться сама” — сказала она только что. Но разве она сможет сделать это в одиночку? Они могут сделать это только вдвоем с Робертом. Только если он поймет, что увиденное им — вовсе не измена ему, что она его не обманывает, только если он ей поверит — только тогда они преодолеют возникшую между ними преграду. Сможет ли он это сделать? Ведь увиденное им на лугу возле лечебницы должно было потрясти его не меньше, чем поразило ее свидание с Джоан в госпитале Гренобля. Можно представить, что он пережил, кружа над лугом и высматривая место для посадки, вглядываясь в стоявших внизу людей. Он так спешил на свидание с ней, преодолел тысячи километров, и вдруг... Нет, он не простит, не сможет простить!

С этими мыслями Камилла дошла до своего дома. Консьерж сообщил ей, что выполнил просьбу мадмуазель. Действительно, ее спрашивал американец, в точности такой, как она описала, и он отдал ему письмо. Господин так спешил, что прочел его тут же в его каморке и тут же куда-то помчался.

Камилла исправила оплошность мистера Хагена несколькими франками и поднялась к себе. В первую очередь она позвонила матери. Мадам Бриваль сообщила, что сегодня утром к ней ворвался ее сумасшедший американец и потребовал у нее адрес лечебницы, где находится Эрик. Разумеется, она ничего не собиралась ему сообщать, однако он проявил — что просто удивительно для американцев — столько обаяния, что она как-то незаметно для себя все же сказала адрес. Этот долговязый господин поцеловал руку и умчался. Но почему Камилла спрашивает о каком-то американце и ничего не расскажет матери о брате? Что с ним?

Камилла кратко рассказала матери об их поездке, решив не упоминать о Жанне — мать обидится, узнав, что сын скрыл от нее, что у него есть любимая девушка. Ей не удалось уклониться от расспросов о Жан-Поле. Она подтвердила, что он сопровождал ее в поездке, очень помог. Дальнейшие расспросы о том, почему Камилла сорвала свадьбу и о ее планах она прервала, соврав, что ей звонят в дверь и она перезвонит матери позже.

Затем, собравшись с духом, она позвонила в Довиль, на завод Дюпре. Ей ответил милый женский голос. Секретарша господина Дюпре сообщила, что владельца фабрики нет на месте, он еще не вернулся из Саудовской Аравии. Мистер Хаген? Нет, его тоже здесь нет, хотя его ждут. Да, они с мистером Дюпре продолжат сотрудничество. Разве мадам не слышала? На салоне в Аравии самолеты с моторами мистера Хагена имели большой успех, подписано два контракта. Как раз сейчас шеф улаживает детали их выполнения. Что передать мистеру Хагену?

Поблагодарив, Камилла сообщила, что ей нечего передать мистеру Хагену, кроме поздравлений, и повесила трубку. О чем она может попросить эту девушку? Чтобы та передала Роберту, что она, Камилла, любит его по-прежнему? Что она помнит все его поцелуи, его взгляд, жесты, походку? Какая нелепость!

Что делать еще, где искать Роберта, Камилла не знала. Она готова была лететь в Довиль, даже в Эр-Риад, если бы знала, что он там. Она была уверена, что найдет нужные слова, чтобы объясниться с ним. Но где он? И захочет ли ее слушать?