Наталья Калинина - Девушка моего шефа

Доктор пожал плечами и стал насвистывать ламбаду. Меня к тому времени уже тянуло блевать от этой пошленькой мелодии.

— Секс — это совсем неважно, — продолжала рассуждать Полина. — То есть, конечно же, это важно, но только женщина и в постели должна чувствовать, что мужчина, с которым она занимается любовью, сильнее ее духовно, морально и во всех остальных отношениях.

— И богаче, — добавил доктор.

— Наверное. Потому что бедные ведут себя не так, как богатые. Богатые привыкли брать, не спрашивая ни у кого разрешения. Женщине очень нравится, когда мужчина берет ее, не спрашивая разрешения.

Вдруг Полина взвилась в воздух и, подскочив к доктору, сильно встряхнула его за плечи.

— Вези меня в аэропорт! — приказала она. — Я хочу домой, к Максу!

С ней началась истерика. Она бросалась на нас как дикая кошка, пинала ногами, швырялась пустой посудой и вазами с цветами. С ней не было никакого сладу. Когда прибежал охранник и кто-то из слуг, Полина схватила нож для колки льда и стала размахивать им направо и налево, выкрикивая страшные ругательства. Доку удалось каким-то образом набросить на нее портьеру. Мы отнесли Полину в его комнату и положили на кровать. Она успокоилась только после лошадиной дозы морфия.

— Она так похожа на мою первую жену, — бормотал док, обрабатывая спиртом царапины на моих руках. — Маргарита всегда ставила мне в вину то, что я не убил этого Эрнани, когда застал их на месте преступления. Она говорила, что я не мужчина, а скорлупа от пустого ореха. А ведь я дал ей полную свободу действий. Я сделал большую ошибку, потому что женщину всегда нужно держать в узде. Маргарита выбросилась из окна. Она сделала это назло мне. — Док поднял голову и пристально посмотрел мне в глаза. — Думаю, будет лучше, если вы вернетесь домой, — едва слышно сказал он. — Здесь очень нездоровый климат.

Серый свет пробивался сквозь жалюзи, заползая под мои неплотно закрытые веки. За окном шумел ураган, совершая частые наскоки на стены хлипкого домика.

Я приподнял голову и огляделся по сторонам. Циновка из морских водорослей и колченогий стул. Где-то поблизости шумел океан.

Мое тело болело так, словно по нему проехали гусеницы танка. Голова была ясной. Слишком ясной.

…Доктор привез нас в эту хибару на берегу океана накануне вечером. Они о чем-то долго разговаривали с Полиной.

Я не разобрал ни слова — я уже вышел из машины и стоял на обнаженной отливом длинной песчаной косе. Я видел, как Полина дала доктору деньги. И тут же быстро выскочила из машины, громко хлопнув дверцей. Джип рванул с места и скрылся за скалами.

Я медленно брел по песчаной косе, глядя на тусклое солнце, которое неохотно опускалось в серую толщу вод. Из-под моих ног разбегались похожие на пауков мелкие крабы.

— Метис! — услышал я за спиной. Я остановился и заставил себя обернуться. В тот день я выпил всего бутылку пива.

Полина была босая. Она успела переодеться в майку с шортами и снять свои побрякушки. Я поклялся себе не поддаваться ее чарам. Это оказалось нелегким делом.

— Почему ты смотришь в сторону, Метис?

Она сделала еще один шаг и замерла в метре от меня. Меня обдало ароматом ее роскошных волос.

— В последнее время у меня развилось косоглазие.

Я тут же прикусил язык, но, похоже, поезд уже ушел.

Она резко развернулась и зашагала прочь. Потом побежала. Я догнал ее возле крыльца.

— Я превратился в робота, — сказал я, робко касаясь ее холодного плеча. — Такое, думаю, невозможно простить.

Она стиснула зубы и замотала головой.

— Прощения должна просить я.

— Это не женское дело.

— Ну и дурак. — Полина глянула на меня по-настоящему сердито. — Потому у нас с тобой ничего не получилось.

В хибаре не было электричества. Я нашел керосиновую лампу и вынес ее на крохотную верандочку, где с трудом умещались два стула и узкий, как лавка, стол. Мы молча поужинали сэндвичами, которые запивали кока-колой. Остатки еды Полина сложила в сумку-холодильник, которую мы привезли с собой.

— Можно все переиграть, — сказала она, закуривая сигарету.

— Можно.

— Если хочешь, я буду только с тобой.

— Хочу.

— Но ты снова начнешь пить!

— Начну.

Она с размаху хватила кулаком по столу. Лампа покачнулась и упала на пол. Раздался звон стекла и завоняло керосином.

Я думал, сейчас вспыхнет пожар.

— Пошли отсюда. — Я схватил ее за руку. — Сгореть заживо не самая приятная смерть.

— Метис, почему ты оказался еще наивней меня? — спросила она, когда мы вышли наружу.