Кэролайн Хаддад - Отмщение

— Как ты думаешь, — заворковала Одель, — неужто фанаты Томми поверят этим сплетням в утренней газете, будто ты вначале чуть ли не ограбила Томми, выпотрошила из него кучу денег, а потом, сделав свое дело, собралась разводиться с ним?

У Киттен едва не подкосились ноги, но Одель крепко сжимала ее в «сестринских» объятиях. Тем временем священник завершал свою поминальную речь заповедью Христа, известной под названием Золотого Правила: «И так во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними».

— Верно, — тихо сказала Грэйс, — вздрючь их прежде, чем они вздрючат тебя.

— Он и дрючил почти что всех, — обернулась к ней на мгновение Одель. Она произнесла это не шевеля губами из опасения, что кто-нибудь в толпе за воротами умеет читать по губам.

— Томми, мы мало знали тебя, — закончил священник.

— Как ему повезло! — снова негромко прокомментировала Грэйс.

Чин погребения перешел к следующему этапу. Одель жестом поманила за собой Грэйс, та повела за руку Труди. Все четверо — Киттен, Одель, Грэйс и Труди — встали у края узкой ямы глубиною два метра. Начался спуск гроба Томми Паттерсона, спуск в пустоту столь же неглубокую, как и все его псевдофилософские нагромождения слов. В какой-то момент гроб накренился и чуть не упал боком, но опытные могильщики быстро выровняли его и плавно опустили на дно могилы.

Священник кивком указал на Киттен. Она изящно взяла горсть земли, вытянула вперед руку и начала медленно разжимать пальцы. На гроб посыпались струйки земли. Исполнив обряд, Киттен не опустила руку, а прижала ее к груди, выставив на обозрение выпачканную землей красивую кисть на уровне сердца. Одель не пожелала ни снимать свои белые лайковые перчатки, ни пачкать их, поэтому спихнула в могилу немного земли носком черной туфли с высокой шпилькой. Грэйс нашла в земле камень и швырнула его в бронзовую табличку с надписью на крышке гроба, мстительно надеясь оставить вмятину на имени ненавистного бывшего мужа. Труди с блаженной улыбкой вынула из своей прически цветок и бросила его в могилу После этого четыре женщины, по-прежнему держась вместе, медленно зашагали к воротам. Настала очередь и остальных отдать Томми Паттерсону последнюю дань уважения — они тоже получили возможность забросать его землей.

За воротами жен Томми Паттерсона окружила гомонящая толпа. Слышались возгласы: «Он значил для меня все…», «Однажды мне посчастливилось прикоснуться к нему», «Он вылечил мою холодность», «Я не понимала, что такое любовь, пока не сделала пятый шаг».

Грэйс Мэндлин попыталась припомнить, что это за «пятый шаг». Речь шла, очевидно, о книге Томми «Что такое привязанность и как ее достичь десятью легкими шагами». Насколько смогла вспомнить Грэйс, глава о «Шаге Пять» называлась приблизительно так: «Научись испытывать вагинальный оргазм». Так это или нет, во всяком случае, раздраженно думала Грэйс, такие советы вполне в духе Томми. И вообще, этот тип считал, что в этом деле чем быстрее, тем лучше. Шум толпы мешал сосредоточиться, «Шаги» путались в голове. Где же полиция, с яростью думала Грэйс. Почему никто не ограждает нас от толпы?

Впереди сквозь плотную стену людей Грэйс заметила лимузин с открытой дверью и почувствовала, как некто невидимый потянул ее вперед за руку, а сзади кто-то уцепился за ее шелковую блузку. Грэйс обернулась — это была Труди. Отцепив ее, Грэйс поволокла за собой Труди за руку. Так мало-помалу они продвигались сквозь толпу. Поклонницы и поклонники Томми обступали четырех женщин со всех сторон, не давали проходу, внимательно рассматривали их — тех, кто был рядом с Томми, тех, кого он любил.

Наконец Грэйс добралась до машины, забралась внутрь, втянула за собой Труди. Дверь захлопнулась. Четыре женщины теперь были изолированы от толпы в роскошном звуконепроницаемом лимузине. Куда подевались слезы горечи, или хотя бы просто слезы утраты?

Двигатель заурчал, лимузин медленно и осторожно начал пробираться сквозь толпу. Сиденья, как в карете, были расположены напротив друг друга. Скоро толпа осталась позади, водитель прибавил скорость. Женщины облегченно вздохнули.

— Извините, — сказала Киттен, — но я, кажется, села не по ходу движения. Мне всегда становится дурно, когда я смотрю против хода. Помнится, когда я впервые приехала на кинофестиваль в Канны…

— О Господи! — резко перебила ее Грэйс. Грэйс Мэндлин никогда не отличалась терпеливостью, а сегодня уж и подавно. Тем более Грэйс не переваривала Киттен Фэрлей, которая была для них абсолютно чужим человеком. Грэйс, Одель и Труди, как экс-жены Томми, были знакомы между собой уже несколько лет, а с Киттен все они встретились сегодня впервые. Разве могли эти три женщины хорошо отнестись к той, у которой нельзя обнаружить видимых недостатков? Если, конечно, не считать одной этой маленькой слабости — будто Киттен не может сидеть против хода.