Виктория Мирская - Парни всё-таки женятся

Я задумался…

И вправду, с какой целью я предложил Виктоше руку и сердце?

Просто я уже целый месяц любуюсь этой девушкой и лишь сегодня решился подойти к ней. Просто я с каждым днём всё больше и больше думаю о ней. Просто я хочу быть рядом с ней.

Просто я чувствую, что она необходима мне!

Просто с того момента, как я впервые скользнул взглядом по ладной девичьей фигурке (этим взглядом мы, представители сильного пола, обычно оцениваем всех проходящих мимо девушек), других я просто не замечаю. Поэтому я честно ответил:

— Пожалуй, я был бы безумно счастлив…

— Безумно? По-моему, состояние безумия уже присутствует!

— Будешь свидетелем на моей свадьбе?

— Так ты что, всерьёз решил жениться? — На лице Гарика отразилась такая гамма чувств, что было трудно разобрать, чего же больше: недоумения и растерянности или ужаса.

— Да, абсолютно серьёзно…

— Но ведь ты её совсем не знаешь!

— Узнаю. В чём проблема?

— А вдруг она пошлёт тебя подальше?

— Ты абсолютно прав. Такой вариант возможен! — расстроился я. — Что же делать?

Я с надеждой взглянул на друга.

— Что делать? Что делать? О, придумал… Я — гений! Так говоришь, что знаешь только её подъезд? А дом какой?

— Двенадцатиэтажный. А что?

— Правду говорят, что от любви глупеют! А я раньше думал, что всё это полная ерунда! Двенадцать на четыре умножь! Сколько получается?

— Сорок восемь…

— Тебе не кажется, что это великоватая цифра?

— Если нет другого выхода, я готов обойти и тысячу квартир! — перебил я Гарика.

Он опять странно на меня посмотрел, по-моему, даже с жалостью, но сказал только:

— Подожди! Время совершать подвиги ещё не пришло. Слушай, а ведь мы знаем, в каком универе она учится!

— Точно! — радостно подхватил я. — Даже знаем факультет и специальность!

— Всё, старик, считай, что дело — в шляпе! — произнёс Гарик и ободряюще похлопал меня по плечу.

— Да, но как мне завоевать её сердце?

— Старичок, поверь, это самая простая задача.

— Что я должен делать?

— Слушай и учись, пока я жив… Значит, так, Тёмка, все бабы мечтают о «принце на белой лошади», сечёшь?

— Ты предлагаешь мне взгромоздиться на белого коня?! Но я не умею ездить верхом! Да и где мы раздобудем лошадь?

— Сделай милость — заткнись! Никто не предлагает тебе изображать заправского ковбоя! Боюсь, этот номер имел бы успех только в цирке, в отделении клоунады. Я тебе о чём твержу?! О том, что бабам нужна романтика! Понятно?

— Пока да!

— Так вот… Давай завтра подъедем в её универ, узнаем, в какой группе она числится, и передадим для неё, например, розочку или какой другой цветок с запиской. Ну, как в их любимых «мыльных операх»!!!

— Слушай, Гарик, а ты и вправду гений!

— Кто б сомневался! По крайней мере, я ни одной бабе в мире не позволю сотворить со мной то, что сейчас происходит с тобой!

— Гарик, лучше не зарекайся! Значит, встречаемся завтра и осуществляем твой гениальный план!

— Договорились.

— Спасибо.

— Спасибо в карман не положишь. Просто на свадьбе хочу погулять! — улыбнулся мой спаситель.

На этом мы попрощались…

Засыпал я в тот вечер со счастливой улыбкой на лице. Как всё-таки здорово, что человек обладает способностью любить, и как прекрасно, когда у него появляется надежда на взаимность!

Завтра самая прекрасная девушка на свете получит скромную дань своему очарованию — алую розу. Я очень надеялся, что Виктоша любит розы и будет рада её получить.

Утром я первым делом сел писать записку. Поверьте, никогда не думал, что на пару строк может уйти такое количество времени и сил. Правда, от этих нескольких слов зависела моя дальнейшая судьба, что существенно усложняло дело. Как я завидовал поэтам, умеющим с такой легкостью выражать свои чувства в форме прекрасных стихов. Но, увы, я подобными способностями не обладал и, хотя раньше спокойно обходился без них, в то утро я очень пожалел об этом. В результате моих мучений на свет всё же появилась записка, которую я аккуратно сложил в маленький конвертик.

Теперь оставалось лишь дождаться, когда с занятий придёт Гарик. У меня в тот день должна была быть практика в больнице, но отделение закрыли на двухнедельный карантин, и поэтому я был свободен как ветер на вполне законных основаниях.

Наконец Гарик зашёл за мной, и мы отправились за цветами.

— Слушай, а ты уверен, что она ещё на занятиях? — спросил он меня уже почти у самого университета. — А то роза может завянуть.