Наташа Колесникова - Страсти в сентябре

Боковым зрением заметила тень, мелькнувшую справа, почти на линии фасада кухни — кто-то перепрыгнул через забор. Саманта напряглась, машинально сжав пальцами рукоятку пистолета.

Началось? Они решили действовать быстро и решительно? На это и рассчитывала.

Фигура человека быстро пересекла двор, остановилась у окна дома, закрытого ставнями. Ставни тут хитрые, их можно заблокировать изнутри дома, что она и сделала. Открыть невозможно. Человек дернул на себя тяжелые створки, потом осторожно постучал в них. Понятно. Хочет, чтобы она вышла на веранду (если была бы в доме), скажет, что он Петро Петрович, сосед, у него есть важные сведения для нее. И когда она выйдет… Не выйдет, и не потому, что сидит в кухне, — дети не должны пострадать!

У нее было три варианта. Первый — окликнуть бандита, приказать лечь, подстрелить, если попытается бежать. Но ведь у него наверняка есть сообщники, они отобьют раненого и скроются. Местные менты ни мычат ни телятся, пока проснутся — бандитов и след простынет. И снова потянется напряженное ожидание… Не годится. Второй — позвонить по мобильнику ментам. Но где гарантии, что они не куплены? Максима ведь посадили! Задержат незнакомца (если успеют приехать), а потом отпустят, скажут, это сосед Петро Петрович. Третий — позвонить Семену, пусть приедет. Но его с Игорем наверняка будут ждать, если не возле ворот родителей Вали, то в начале улицы — точно. О них знают, перестреляют, как щенят.

Оставалось только одно — действовать на свой страх и риск. Глупее ничего не придумаешь, но… только это может дать какой-то эффект, если она выживет.

Саманта выждала момент, когда незнакомец снова постучал в ставню, глядя то на синие доски, закрывающие окно, то на дверь веранды, и быстро подбежала к двери кухни, приоткрыла ее. Незнакомец посмотрел на дверь веранды, снова повернулся к ставням. Саманта выскользнула во двор, осторожно прикрыв за собой дверь, метнулась к кустам сирени. Бандит остался стоять у окна, раздраженно стуча в ставни. Похоже, не заметил ее. Теперь следует подойти к забору, посмотреть, сколько у него сообщников, есть ли машина. Скорее всего есть. Тогда — нейтрализовать бандита во дворе, пробить шины автомобиля сообщников, и… можно будет пострелять, укрывшись в кухне, пока народ в станице не проснется. Может, и местные менты очухаются, тут им хочешь не хочешь, а придется появиться.

«Дура ты, Саманта, дура, — мысленно говорила она себе. — Ты же не супермен, и это не дешевый боевик… Ты играешь на чужом поле, не зная местных правил… Могут подставить, могут просто уничтожить, могут смешать с грязью… Зачем все это? Есть ведь более простые решения?»

И сама себе отвечала:

«Ради Максима, ради его детей. Это тест: выдержу ли я здесь, не обману ли детей, которые верят в меня».

Она подошла к забору, но выглянуть на улицу не успела.

Сильная рука сдавила ее шею, зажав одновременно рот, острое лезвие ножа в этой руке уперлось ей пониже лопатки.

— Тихо, чушка, тихо, московская коза, — прошептал ей на ухо мужик, от которого разило чесноком. — Брось пушку, иначе проколю сучку мигом, и не один раз. Брось, падла.

Саманта выронила пистолет. Они оказались умнее, чем она думала. Бандит у окна должен был отвлечь ее внимание, и все. А другие уже пробрались во двор так, что она не могла заметить из окна кухни. Проиграла, дура… Ну вот и все…

Саша дежурил вторым, с двенадцати до двух. В час ночи решил съездить, посмотреть, все ли нормально у Саманты. Лучше сейчас, потом спать захочется, после такой жратвы — самое то.

Босс ведь не сказал, когда нужно ездить — в начале дежурства или в конце. Поедет в середине, чтоб никаких забот под конец дежурства. Он вышел из калитки, шагнул к «десятке» и замер, когда перед ним вдруг вырос незнакомец.

Саша выдернул пистолет из подплечной кобуры, но незнакомец отрицательно помахал ладонью:

— ФСБ. Вернитесь, пожалуйста, во двор. И не выходите оттуда, пока не разрешу.

— Что это значит? Я должен…

— Во двор и не высовываться! — рявкнул незнакомец. — Мы тоже должны, имей это в виду! И все, разговор закончен! Про твое оружие завтра потолкуем.

Саша вернулся во двор, запер калитку, с минуту стоял возле нее, соображая: что это может значить? В любом случае нужно предупредить босса. Он подбежал к двери веранды, постучал в нее, запоздало понимая: а если выйдет старушка или старик, что им скажет? И облегченно вздохнул, когда увидел в двери Барсукова в тренировочном костюме.