Галина Волкова - Не ходите, девки, замуж… или… ЛОШАДЬ БОЛЬШАЯ

Отца Васька обожала, всюду таскалась за ним хвостиком, старалась быть полезной во всём – помогала ремонтировать мопед, основательно перепачкавшись с ног до головы, собирала на местной поселковой дороге гаечки и болтики, с довольным видом притащив раздобытое богатство. А он уже тогда стал прикладываться к бутылке, вечерами до самой глубокой ночи пропадая в гаражах с такими же любителями спиртного. Девчонка же крутилась рядом, неимоверно довольная уже тем, что не прогоняют!

Детский сад запомнился стойким отвращением к варёной моркови и болезненным чувством беззащитности; там в девочке не только унизили маленького человечка, но и породили комплексы, сохранившиеся в отношениях с мужчинами уже во взрослом возрасте. Случилось же следующее. Во время тихого часа Васька… описалась! Ну бывает, с кем не случалось? Приснилось ей, что сил никаких нет терпеть – так сильно хочется в туалет! В своём сновидении поднялась с кроватки, как и положено, пошла и уселась на горшок. Увы, лишь только во сне, в итоге напрудив в кровать. Воспитательница, крайне разгневанная, принялась громко кричать и стыдить провинившегося ребёнка, после чего, не придумав иного наказания, поставила беззащитно голой в угол на обозрение всей группы.

– Васька – зассыха! – глумились безжалостные мальчишки.

– Ой, она наверное маленькая совсем!? Хи-хи… писает в кроватку! – ехидно показывали пальчиками девочки, сбившись в кружок.

Мучительное чувство позора пришлось пережить Василисе в течение получаса, стоя перед ребятами в чём мать родила. Щупленькое тельце с острыми лопатками покрылось мурашками от пронизывающего холода, отопление как назло отключили из-за какой-то аварии на местной станции. Ссутулившись и опустив голову, прятала глаза от стыда, закусив дрожащую от обиды нижнюю губёнку и прикрывая ладошками интимное место. Сдерживая навернувшиеся слёзы, горестно выслушивала ядовитые насмешки со стороны детишек. Полностью беззащитна. Не убежать и не скрыться…

Девчонке шёл восьмой год, когда мать отправилась в роддом за сестрёнкой, наказав строго следить за папашей и докладывать о поведении того в её отсутствие. А отец-то, к слову сказать, был видным мужчиной, деревенской закваски и с непомерной гордыней, непонятно на какой почве взращённой, ведь и по специальности не начальник какой-нибудь хоть самый мальский, а обычный рабочий на птицефабрике местной. Характером твёрдый и упёртый, но спокойный – ровно до тех пор, пока не напьётся и не начнёт цепляться к жене, провоцируя на ссору. Скандалили же родители громко, заставляя Василиску от страха прятаться в дальний угол квартиры, забиваясь за кровать.

Наконец, проведя подробный инструктаж, мать отчалила, и уже тем же вечером предприимчивый мужчина торжественно преподнёс дочурке презент – сетчатую капроновую авоську, заполненную банками со сгущённым молоком в металлических синих баночках, в то время – страшный дефицит!

– Василиса, это тебе! – хитро произнёс, видя заблестевшие в предвкушении глаза ребёнка. – Только чур, уговор! Матери не будет семь дней, каждый день ты можешь лопать по одной банке, но за это… пообещай мне помалкивать и не докладывать о том, что папа… ну… пиво пил?! Хорошо?

Ну кто же от такого подарка откажется?! Не раздумывая ни минуты, с превеликой радостью согласилась на сделку и каждое утро, доставая лакомство из сумки и проделывая две дырочки в крышке, с наслаждением сосала сладкое тягучее молоко.

Вскоре вернулась маман, важно неся перед собой пыхтевший и сопевший кулёк из одеяла, красиво перевязанный огромным розовым бантом. Василиса стояла в сторонке и наблюдала, как, положив на диван, разворачивают пополнение. Оказавшись на свободе, новорождённая вмиг покраснела от натуги, надула пухлые щёки и разразилась громким басовитым криком! Кучерявый чуб из чёрных волосиков недовольно трепыхался вслед воплям, а карие, почти чёрные глазёнки узкими щёлочками смотрели настороженно и с явной претензией на эксклюзивность.

– Какая… хорошенькая… – улыбнулась девочка, пытаясь осторожно прикоснуться к новорождённой.

– Не трожь! Ты руки мыла?! – категорично отодвинула её в сторону мать. – Вот теперь нянькой у нас станешь, как только подрастёшь немного.

А подросла, получается, уже месяцев через шесть. Васька же, говоря по правде, не горела желанием возиться с сестрёнкой, улица и друзья-товарищи привлекали её несравненно больше, к тому же с этой осени девочка пошла в первый класс, вступая в новую жизнь, в которой свободного времени и на развлечения-то оставалось совсем немного.