Нора Робертс - Рожденная в огне

– Замолчи! – Мегги чуть не кинулась на него, как разъяренная тигрица. – Ты говоришь гадости о моем родственнике!

– Тут дело не в родственных связях. Не надо быть чересчур чувствительной.

– Чересчур чувствителен ты! – Она ткнула пальцем ему в грудь. – Посмотри на себя. В тебе говорит примитивная ревность. Хочешь, чтобы у бабушки был только ты, и никого больше.

– Чепуха!

– Это ясно как день. А кроме того, ты полагаешь, что человека могут интересовать в ней только ее деньги, так?

– Еще одна глупость! Она достаточно умный и интересный человек, чтобы…

– Вот, вот. И я говорю о том же. И, наверное, мой дядюшка тоже думает так. Он не из тех, кто будет охотиться за деньгами, можешь мне поверить. У него было довольно прибыльное дело, и, уйдя на покой, он достаточно себя обеспечил на остаток жизни. Конечно, он не владеет виллой во Франции и не шьет костюмов у лучших английских портных, но ему не нужно побираться или лезть в нахлебники к богатым дамам. Я не позволю тебе в этом доме оскорблять моих родственников! Так и знай!

– У меня и в мыслях не было обидеть тебя. Просто считал, что как члены их семей мы можем что-то сделать для прояснения ситуации. Насколько мне известно, они собираются заехать сюда по пути в Голуэй, и, я надеюсь, ты поговоришь со своим дядей или кто он там тебе.

– Да, я поговорю с ним. Он ведь не чужой мне человек. Но вмешиваться в их дела не собираюсь, имей это в виду. Роган, ты, оказывается, не только сноб, но и ханжа.

– Ханжа?

– Тебя оскорбляет одна лишь мысль о том, что твоя бабушка в ее почтенном возрасте может жить нормальной сексуальной жизнью.

– О, пожалуйста, не надо об этом, – процедил он сквозь зубы. – Не хочу даже представить себе такое!

– Я тоже. Потому что это ее личное дело. Хотя… – Ее губы изогнулись в улыбке. – Любовь возможна в любом возрасте. Так я читала в книгах и в газетах тоже. А у мужчин даже дети. Например, Чарли Чаплин…

– О, перестань, прошу тебя!

– Почему же?.. Сказать по правде, я тоже не очень могу себе представить… Неужели они поженятся?

– Мегги!

– Ас другой стороны, почему бы нет? Хотя это было бы странно. – Она вдруг засмеялась. – Знаешь, тогда мы с тобой стали бы родственниками. Чем-то вроде двоюродных или троюродных брата и сестры. Я бы тебя называла «братец Роган»… Хочешь виски, дорогой братец?

– Да, я выпил бы… Мегги, – окликнул он ее, когда та повернулась к буфету. – Главное.., главное, я не хочу, чтобы она хоть как-то пострадала.

– Я понимаю. – Она подошла к нему с двумя бокалами в руках. – Только это удерживает меня от того, чтобы наброситься на тебя с кулаками за то, что ты так говоришь о дяде Найле. Что касается твоей бабушки , Роган, она прекрасная женщина и достаточно мудрая для того, чтобы самой разобраться, как ей поступить.

– Она… – У него перехватило в горле. Он поставил бокал на стол, не отпив из него. – Она все, что осталось у меня от нашей семьи.

– Тебе не грозит потерять ее, – мягко сказала Мегги, взгляд ее потеплел. – В любом случае она будет с тобой.

Он вздохнул и не сразу заговорил.

– Мегги, я вел себя, как последний идиот, – сказал он после паузы.

– Нет, Роган, – очень серьезно ответила она. – Мужчина вполне может прийти в смятение, если узнает, что его бабушка завела себе дружка. Они оба рассмеялись.

– Почему не позволить ей быть счастливой? – снова заговорила Мегги. – Если ей этого хочется? – Она подняла свой бокал. – Чтобы успокоить тебя, обещаю не выпускать их из поля зрения и постараться прояснить ситуацию, когда они здесь появятся.

– Это уже что-то, – сказал он, беря бокал со стола и чокаясь с ней. – Выпьем, и я должен ехать.

– Так быстро? Почему ты не хочешь пойти со мной в паб и там хорошенько поесть? Или… – Она слегка прижалась к нему. – Или побудем тут и останемся голодными.

О нет, подумал он, целуя ее, голодными мы здесь не будем…

– Я не могу, – сказал он, с трудом оторвавшись от ее губ. – Если останусь, все окончится в постели, а это ничего не решит.

– Что нам нужно решать? Зачем ты все усложняешь? Если нам хорошо…

– Да, хорошо. Очень хорошо. Это главная причина, по которой я хочу провести с тобой жизнь. Нет, не отстраняйся и не пробуй возражать. Ничто из того, что ты скажешь, не изменит моих намерений. Когда ты поймешь, то сама прибежишь ко мне. Я буду ждать. А сейчас мне надо ехать.

– Значит, или женитьба, или ничего? Он поцеловал ее.

– Женитьба. И все остальное тоже. В Лимерике я пробуду неделю. В галерее знают, как связаться со мной.