Джулия Леви - Посвящается всем влюблённым

Зайдя в «Richard Rodgers», Джейми галантно снимает с меня плащ и идёт в гардеробную. Пока я жду его, то обращаю внимание на то, как много пришло людей. Это и не удивительно. Во-первых, этот спектакль не ставили с 1977 года. Во-вторых, роли Джульетты и Ромео будут исполнять звёзды с мировыми именами, и в-третьих любая премьера на Бродвее, это настоящее событие. Мы идём в отдельную ложу. Боже! Отдельная ложа. Я чувствую себя королевой, ну или принцессой, не меньше! Зал постепенно заполняется, свет гаснет и спектакль начинается. Я смотрела несколько раз этот фильм, но спектакль это нечто другое это что-то, фантастическое. Я, не отрываясь, гляжу на сцену и не сразу замечаю, как Джейми нежно поглаживая меня по обнажённой спине, постепенно опускает руку вниз. Я начинаю ёрзать, он меня отвлекает, но отказать ему я не могу, зная, как он может отреагировать. Он не унимается, начинает сжимать мою попку так, что у меня сильно вздымается грудь. Боже! Что он делает?

– Хелен, детка! Давай встанем на секунду, – предлагает он, хриплым голосом.

Я подчиняюсь, и мы идем к двери. Здесь темно, нас точно не видно из других лож, это немного радует меня. Джеймс просит наклониться, слегка раздвигает ноги, спускает трусики до колен, поглаживая мою кожу и, проникает очень нежно двумя пальцами в мою «красотку». Я опираюсь о свои колени, стараясь не стонать, но сдерживать себя так трудно, что я сжимаю кулак и затыкаю им рот, чтобы не закричать от нахлынувших эмоций. Джеймс нежно входит в меня, доводит до безумия, ещё пара сильных толчков и мы кончаем, на сцене, когда Ромео лезет к Джульетте, объясняться в любви. Джейми, так же медленно заправляет своего друга, застёгивает ширинку, поглаживая одновременно мой зад, надевает на меня трусики, целуя по очереди мои ягодицы. Поправив платье, я тру, кулак от зубов и мы, как ни в чём не бывало, садимся на свои места, продолжая смотреть спектакль. Да уж, этот поход в театр я запомню надолго!

– Ты плачешь? – он удивлённо спрашивает меня и подает свой платок, когда заканчивается спектакль.

– Ох, Джейми! Эта история на все времена, – говорю я, вытирая глазки и носик белоснежным платком.

После спектакля мы выходим на воздух, я запрокидываю голову и вдыхаю, полной грудью воздух, наступающей весны. Весенний воздух особенный, ни с чем несравнимый, он имеет какую-то особую силу, не зря же весной начинают играть гормоны. Мы, садимся в машину, Боб везёт нас домой к Джейми. Я такая счастливая, ведь рядом любимый человек.

– Джейми, – говорю я, когда мы едем к нему. – Я, не могу принять карточку, прости, – протягиваю ему обратно золотистую карточку. – Я буду себя чувствовать содержанкой. Но ведь я стала встречаться с тобой не из-за денег. Я просто в тебя влюбилась!

– Знаю! Поэтому теперь, у нас с тобой всё общее! И ты не содержанка, а моя женщина и моя жена! Я люблю тебя и боготворю всем сердцем и душой! Карточку я не возьму. И давай на эту тему больше говорить не будем! – он кладёт обратно карточку в клатч.

– Мы не женаты! – снова возражаю я.

– Детка! Я говорю тебе об этом постоянно! Выходи за меня! Я серьёзно!

– Я знаю! Но нельзя так быстро, принимать, такие серьёзные решения. Мы ещё плохо знаем друг друга. Я даже не знакома с твоими родителями?

– Ещё как можно! Я никогда не был так уверен в правильности своего решения, как сейчас! С родителями познакомимся. Может завтра…

– Ты мало знаешь обо мне. И вообще, ты даже не хочешь детей! – я всё же произнесла это, и теперь испуганно смотрю на него.

– Хелен, я хочу детей, но я, – закрыв глаза, Джейми сильно трёт пальцами лоб, как будто хочет подобрать правильные слова. – Я просто боюсь, что буду похож на отца, такого же эгоистичного и равнодушного к своему ребёнку, – произнеся эти слова на одном дыхании Джейми облегчённо вздыхает, что, наконец-то смог произнести это вслух. В его глазах столько боли, обиды и страдания, что одними словами, этого чувства не передать.

– Джейми, нет! Ты будешь прекрасным отцом, как ты можешь сомневаться в себе. Ты такой сильный и целеустремленный, чувствительный и ранимый, одновременно! Ты с такой любовью и заботой рассказывал о маме и брате, что я тогда чуть не расплакалась, – я говорю с таким пылом в голосе, что Джейми открыв глаза, смотрит на меня с восхищением и ужасом одновременно.

– Ты что, беременна? – его голос дрожит.

– Нет, не беременна! – обижаюсь я и отворачиваюсь к окну.

– Малышка, не злись! Иди ко мне, и он притягивает меня в себе, лаская языком ухо. Я мгновенно возбуждаюсь, забывая обиду.