Вера Иванова - Поцелуй звезды

И тут же снова зажмурилась. Ее головы не было. Вместо этого на шее болтался и хлопал глазами испуганный рыжий ежик.

Это было так ужасно, что Вика даже не расстроилась. Она была сражена наповал, а мертвые, как известно, ничего не чувствуют.

– Пэтьст дцать, – буркнула девица, разминая в пальцах сигарету.

– Что? – испуганно вздрогнула Вика.

– Пэтьст дцать! – гневно рявкнула жертва хронического пожара, и Вика вытащила из кармана смятые бумажки и мелочь. В рыжем ежике гудело, и она с трудом пересчитала деньги. Названная сумма покрывала все ее сбережения, но потом она вспомнила, что в сумке есть еще несколько монет, и выгребла все, с надеждой, что хоть чуть-чуть хватит и на чаевые.

Наверное, сумма оказалась достаточной, «погорелица» успокоилась и даже улыбнулась, обнажив выступающие желтоватые зубы, а Вика отважилась на робкий вопрос:

– А это… надолго?

– Нэ прживай! – пропахшая дымом рука ласково хлопнула ее по спине. – Это навсэгда!

Из дверей салона выпархивали счастливые, красивые люди. Они смело подставляли весенним лучам веселые лица и похорошевшие головы. Шапок никто не надевал. И только одна фигурка выскользнула в глубоко надвинутом на лицо капюшоне. Она осторожно пробиралась мимо луж и молилась, чтобы никто не обращал на нее внимания.

Конечно же, Викуся направилась к Светику.

– Ты курила?! – встретила ее в дверях подруга. В руке ее был надкусанный кусок торта.

Вика отчаянно помотала головой, а потом стянула с головы капюшон:

– Мне срочно нужна шапка! Голова ужасно мерзнет.

– Это ты!!! – подруга замерла с открытым ртом. – Ты пошла на это!!!

– Что, совсем плохо? – с упавшим сердцем пробормотала Вика.

– Нет, но… Я бы от такого тоже закурила.

Потом Светик спохватилась:

– Чаю хочешь? – и потащила подругу на кухню.

Вика не сопротивлялась. Ей уже было все равно. Она даже не взглянула в зеркало, когда проходила мимо.

На кухне экзекуция продолжилась.

– Понимаешь, все должно быть уместно, – ворковала Светик, бросая на подругу сочувственные взгляды и накладывая ей торт. – Рыжий ежик – это для моделей и всяких там подиумов. Другой мир! Как инопланетяне. А в школе это не прокатит, понимаешь?

– Ну да, – Вика тупо кивала, рассеянно ковыряясь в тарелке с тортом – аппетита не было. – А как же «бешеные»? Они…

– Они и есть инопланетянки, – сообщила Светик. – А ты, подруга, возвращайся-ка лучше на землю.

– А как? – Вика уныло потрогала «рыжего ежика».

– Есть старый надежный способ.

– Какой?

– Отрастить волосы!

– Это еще не скоро, – приуныла Вика.

– Тогда нарастить!

– Дорого.

– Могу спонсировать, – предложила щедрая подруга.

– Ни за что, – решительно отказалась Вика, вспомнив «дымящий паровоз».

– Дело твое, – пожала плечами Светик и с жалостью посмотрела на подругу. А потом воскликнула:

– Есть идея!

– Ну?

– Тебе же нужна теперь шапка?

– Ну да!

– Могу предложить кое-что получше…

– ?

– Парик!

– Давай! – обрадовалась Вика.

Но когда Света выудила из глубин шкафа черное чудовище, радость померкла: спутанные патлы были похожи на щупальца волосатого осьминога.

– Что ж мне так не везет с животным миром! – с горечью воскликнула Вика.

– С каким миром? – удивилась подруга.

– Да это я так… О своем, – пробормотала Вика, прилаживая на голове «осьминога».

– Да-а, – сочувственно произнесла Светик и попыталась собрать «щупальца» в хвост. – Как-то это все… Зато тепло будет, не замерзнешь.

– Ну да, – вздохнула Вика.

Ей уже было все равно. Осьминог, ежик… Какая разница, если жизнь все равно кончена.

С утра в школе Вика старательно пряталась от взглядов, и все равно парик заметили. Как ни странно, на этот раз учителя и ученики были единодушны. Их мнение выразила одна из «бешеных», Богдана Веревкина, с которой Вика столкнулась в коридоре перед первым уроком. Или это была Марьяна Судакова?

– Фи, – скривилась ненавистная соперница. – Лучше бы лысая пришла.

– А еще лучше бы совсем не приходила! – поддакнула Марьяна Судакова. Или Богдана Веревкина? – Только общий вид портишь.

Ничего более депрессивного сказать было невозможно. Настроение распласталось по полу и поползло в самый темный угол, чтобы умереть там в одиночестве. Вике захотелось сделать то же самое. Она забежала в туалет, сорвала с головы «осьминога» и уткнулась к него мокрым от слез носом.