Вера и Марина Воробей - Последний звонок

Сразу в памяти всплыл эпизод, когда Белый сидел вот на этой скамейке и ждал Борьку, которому бросил вызов – из-за Алиски. Белый тогда встречался с ней, и вдруг на перемене увидел, как она с Борькой целуется. Прямо на глазах у всех. Ну, его и заело. Это он позже узнал, что Шустов хотел, чтобы его Ленка Серова приревновала, а тогда просто решил набить Борьке морду. Для профилактики. Рядом с Белым крутились Комар и Неделя.

– Трое на одного? – уточнил Борька, однако не дрогнул.

– Не обольщайся, – фыркнул Белый. – Один на один.

Уже тогда он понял, что Борька отсюда не уйдет, его отсюда только унесут. В общем, его настырность Сереге понравилась. Драка была недолгой, но результативной. Закончилась она фингалом под глазом Шустова и разбитой губой Белого. Разобравшись, парни залили все обиды пивом, а Кахобер Иванович расстроился. Они тогда спектакль ставили – «Трех мушкетеров».

«Хороши! Накануне спектакля! – бушевал классный руководитель, шевеля усами. – И как вы теперь играть будете? Атос с фиолетовым подтеком, а герцог Бэкингем с опухшей губой…»

– А помнишь, как Дондурей разорялась после той провальной игры? – напомнил Неделя, бесцеремонно влезая в Серегины мысли. – Ну, когда наши «Коням» проиграли, а ты побитый в школу пришел?

Белый помнил. Неделя во все горло орал кричалки, раздавая оплеухи направо и налево. Ему эта буза, затеянная фанатами «Коней», была по кайфу. Сереге приходилось труднее. Он сражался за себя и одновременно прикрывал Василису Остапченко. Она, конечно, знала приемчики из карате, но все же была девчонкой. Вот Серега и прозевал пару точных ударов противников. Физиономию ему тогда попортили, это да! Больше всего губе досталось. Серега тогда еще подумал: «Похоже, это моя ахиллесова пята!»

– Да, славные были годы! – мечтательно протянул Белый, обнимая приятеля за могучее плечо.

– Незабываемые, мой друг, – поддержал Неделя, но так и не раскололся.

Неказистый с виду Вовка Неделькин умел держать не только удар, но и данное им слово.

А в это время Ваня Волков сидел в классе.

У него был такой же задумчивый вид, как у роденовского «Мыслителя». Быть влюбленным в Аню Малышеву для него было естественным состоянием, но в последнее время с хохотушкой Анютой творилось что-то неладное. Она постоянно с ним спорила, огрызалась и дулась. Волков никак не мог понять, чем вызвана такая неприятная перемена, пока Борька Шустов ему не открыл глаза:

– Ты что, до сих пор не въехал?

– Нет.

– Ревнует она тебя, – нравоучительно заметил Борька.

– К кому? – В голубых глазах Вани застыл ужас.

– К Людке. К кому же еще? Ты в последнее время с нашей поэтессой слишком много времени проводишь, а появление соперницы вызывает в девчонках приступ ревности.

– Чушь какая-то! Я же с ней по делу время провожу! – возмущенно вскинулся Волков.

Он помогал Людке частушки сочинять. Дар у него такой вдруг открылся.

– Вообще-то все мы по делу, если уж глубоко копать, – справедливости ради уточнил Борька.

– Я не о том. Это, как бы сказать, производственная необходимость. Сечешь?

– Я не только секу, но и рассекаю. А твое солнышко – нет.

– И что же мне теперь делать, Борь?

– Мой тебе совет: сам выпутывайся, – глубокомысленно изрек Шустов.

– Не смогу! – завопил в отчаянии Волков.

Он представил себе разговор с Аней, и его прошиб холодный пот.

Ваня не был трусом, просто оказался застигнутым врасплох. Ему припомнилось, что Людка и Аня никогда не питали друг к другу теплых чувств. Их неприязнь уходила корнями куда-то глубоко, в начальные классы, а значит, была неизлечимой.

– Борь, помоги! – стал просить Волков.

– Сам… сам… – промурлыкал Борька. – Белый справился, и ты справишься.

– Я – не Белый.

И так тоскливо это прозвучало, что в Борьке проснулась мужская солидарность.

– Ладно. Сиди жди. Я мигом.

Он отправился на поиски Ани и нашел ее в кабинете биологии. Она поливала цветы и что-то ворковала над ними. Борька терялся в догадках, каким органом цветы слышат, но Малышева уверяла, что это так, и не верить ей у Борьки причин не было. Все в школе знали, что дома у нее круглый год цветущий сад. Почетное место в нем занимали горшочки с бонсаи. Аня их сама выращивала. Неудивительно, что она собиралась стать ландшафтным дизайнером.

Борька привлек к себе внимание тактичным покашливанием, а затем провел с Аней разъяснительную беседу. Закончил он так:

– Короче, Ань, зря ты на Ваньку наезжаешь.