Инесса Клюшина - Работа над ошибками (СИ)

— О-о-о, — долго тянет Катя, — Вероника Васильевна… вот даж не пялься. Не нашего это поля ягода. Он таких, как ты, в упор не видит. Фейс-контроль и дресс-код не проходишь. Вообще, дорогая, никак… Шанс из одной тысячи…миллионов. Ты смотри, какая цаца.

— Я и не смотрела. Просто видела несколько раз мужчину. Он где-то около меня живет.

— Яс-сно, — цедит Катя, — ток это… ну ниче не меняет…

Я понимаю, что давно пора и честь знать. Набираю номер такси. Вот незадача. Чтобы Катю посадить в машину, ждать еще минут пятнадцать. И эти пятнадцать минут наблюдать чужое счастье.

Катя вновь начинает рассказывать о вредном папике, а мне приходится работать на два фронта: и Катю слушать, и за парочкой приглядывать. Счет давно принесен, но такси подъехать пока не желало.

Странные отношения у этой парочки. Девушка точно себе цену знает и себя любит. Спортсмен тоже какой-то странный. Нет, он, конечно, и ласково держал девушку за руку, и улыбался, но в этом не было искренности настоящей любви. Не было ни порыва, ни ровного яркого огня…

Какими бы ни были их отношения, я просто счастлива, что таких отношений у меня нет. «Уж лучше голодай, чем что попало ешь, — говорил незабвенный Омар Хайам, — и лучше будь один, чем вместе с кем попало».

А я мечтаю о любви. Вопреки всему, искренне считаю, что без многого в отношениях человек обойдется, но вот без искренней любви…

И все же свиноподобный червяк глодал мою душу изнутри. Самые красивые и состоятельные — а иногда просто состоятельные — мужчины хотят тебя, купают в бриллиантах. Нет, даже не так…самые желанные мужчины обязательно обратят внимание на тебя, и никаких комплексов и сломанных жизней… Но кое-что смущало меня в этих размышлениях. Что-то я того… не так думаю.

Мою бессмертную душу спасло от полного падения в океан зависти смс о том, что такси прибыло. Я подхватываю пьянющую Катю, и мы, почти сохраняя достоинство, выходим из ресторанчика. Прекрасный спортсмен улыбается своей модели — эту картину я вижу последней, стоя в дверях и чуть повернув голову в сторону парочки. Потом дверь за нами с Катей закрывается.

Отрадно то, что спортсмен очень увлечен своей барышней. Здесь нет ничего особенного ни в том, что он не заметил меня, ни в том, что заметил бы и узнал. Кто я ему? И вспомнит ли? И все же хорошо, что не видел. От его насмешливого и немного жалостливого взгляда в самом начале моей карьеры бегуньи я краснела, как помидор. Потом то ли я привыкла к этому взгляду и не замечала, то ли он потерял интерес. Не смотрела никогда на него особо…так, иногда…

А если бы спортсмен заметил мои настырные подглядывания…вот тогда совсем нехорошо. Я бы не покраснела. Я позеленела бы сразу… А я уже взрослая дама, и зеленеть мне вовсе не к лицу.

Милая неудачница! Такое беззастенчивое разглядывание прямо умилило Стаса.

Наблюдая за мадам краем глаза, Стас и виду не подал, что заметил ее. Тренировки периферического зрения были у него всегда в приоритете, наряду со многими другими нужными умениями.

С неослабевающим вниманием слушая Алису, кивая там, где нужно кивать, Стас думал о своем. Интересно, а неудачница замечает, что проигрывает в десять тысяч раз своей подружке, хорошенькой загорелой блондинке? Знает, наверно. Но ее это особо не волнует. Воистину, мир делится на стерв и неудачниц. Ну и промежуточных особей этих двух характеров.

Алиса была стервой. Красивой стервой, прекрасно знавшей о своей красоте и очень умело ее использующей. Они познакомились на одном из вечеров у приятеля Стаса, очень влиятельного человечка. Там много было высоких и длинноногих. Иначе где таких сногсшибательных найти? На дороге такие не валяются, в шесть утра не бегают… Уведут такую красоту — глазом не моргнешь.

Тем временем дамы — неудачница и блондинка — уходят. Блондинка покачивается, а мадам трезва, как стеклышко. Стас и не сомневался — облика морале. Подпоил бы тебя кто, прости Господи…

Алиса оборачивается и оценивающе смотрит на двух женщин. Стас знает, что достанется всем, даже блондинке. Молодая амбициозная моделька и здесь не пропустит случая порекламировать себя.

— Старые ощипанные курицы. Одна еще ничего, в суп годится, другая вообще…

Стас даже не спрашивает, какая из «куриц» хуже.

Он давно привык к злому язычку Алисы по отношению к другим женщинам. В том кругу, где она вращается, по-другому и не бывает. А вот он еще не смог полностью скинуть старую кожу и мыслить как его знакомые бизнесмены и иже с ними, чуть свысока смотреть на обычных, ничем не примечательных людей.