Вера Юдина: Письма в Лондон

Письма в Лондон.

Чье сердце не горит любовью страстной к милой, -

Без утешения влачит свой век унылый.

Дни, проведенные без радостей любви,

Считаю тяготой ненужной и постылой.

(Омар Хайям)

Пролог.

Вечером 1980 года, собрав из вещей только самое необходимое, Николай Витанский вышел из дома номер 13 по улице Строителей, держа в руке единственный билет до Лондона. Билет в один конец. В тот вечер, он навсегда покинул родной город. Город, в котором родился и вырос. В тот вечер он бежал. Бежал от суровой реальности своей убогой жизни, бежал к большой мечте, в далекую загадочную Европу.

Николай был художником. С детства он любил рисовать, и часто ему говорили, что его картины, откровенно дышат реальностью. Они живые и красочные, наполненные настоящими эмоциями. Но в те года, добиться успеха бедному мастеру, в глухой и стремительно летящей в бездну России оказалось несбыточной мечтой. Именно горькие разочарования и отчаянные попытки хоть чего-то добиться на любимом поприще, погнали неизвестного русского художника, в страну туманов и дождей.

Он бежал из дома, оставляя молодую жену и новорожденную дочку. Николай знал, что если он скажет Люсе о своих планах, то она непременно начнет отговаривать его. Она никогда не одобрит этого решения, поэтому он бежал в сумерках, когда семья уже крепко спала.

Он верил, что когда добьется успеха, Люся все поймет. Она простит его и будет им гордиться. Ведь он делал это ради них. Ради жены и дочери. Николай с ужасом вспоминал свое нищее и убогое детство. Измученную мать, вынужденную работать на нескольких работах, только для того, чтобы поставить его на ноги. Она часто жертвовала многим, чтобы Николай мог заниматься своим любимым делом. Но жертвуя всем на искусство, она не могла позволить купить сыну лишнюю пару брюк или ботинок. Николай с содроганием вспоминал ехидные насмешки сверстников, когда он часто выходил из дома в коротких и залатанных штанах, держа под мышкой дешевый мольберт.

Но, не смотря на откровенный скептицизм окружающий его с детства, Николай, через годы, пронес в себе веру в свой успех. Он знал, что каждый выбирает себе мечту по силам, и только слабые духом сдаются и останавливаются. Он не считал себя слабым.

Несколько лет, собирая деньги по крохам и откладывая каждую заработанную на своих картинах копейку, он копил на свою мечту. И вот настал тот день, когда в кармане у него лежал билет на самолет и несколько новеньких, сто долларовых купюр, на первое время жизни в Лондоне.

Он ехал гонимый одной мечтой - обеспечить своей дочери благополучное и сытое детство. Он мечтал видеть свою супругу в дорогих нарядах и красивых одеждах. Он твердо верил, что придет время и он заберет их к себе. Вот только встанет на ноги, и весь мир положит к ногам любимых женщин.

Но приехав в Лондон, Николай столкнулся с суровой реальностью. Его денег, собранных с таким трудом и через неимоверные лишения, с натягом хватало на убогую квартирку в Ист- Энде (самом нищем квартале Лондона), в сером и убогом панельном доме, с грязными парадными и непереносимым запахом нищеты.

Первое время Николай верил, что его лишения не напрасны; что просто надо много работать. И тогда он обязательно дольется желаемого. Но время шло, а в его убогой жизни, наполненной лишь унижениями и промерзлой нищетой, ничего не менялось. Только в Лондоне Николай понял, что такое настоящие лишения и голод, и каково это быть полным ничтожеством в городе, живущим аристократизмом и дышащим снобизмом. Часто самым изысканным ужином бедного художника, становилась трехдневная корка хлеба. Николай экономил, как мог, но все было напрасно. Остатки денег обещали закончиться уже через несколько дней, и оценив все минусы свои плачевного положения, Николай вынужден был отправиться на поиски работы.

Истоптав до дыр свои единственные ботинки, Николай все же нашел работу, в тихом уютном пабе, расположенном в старинном английском доме фасадом выходящем на Хай-Стрит.

Каждый день, Николай пешком, через весь город, добирался на работу. Денег разъезжать на общественном транспорте у него не было, а все что он зарабатывал, приходилось тратить на поддержание скудной жизни на чужбине.

Сразу после первой зарплаты, Николай с ужасом осознал, что с этой мизерной суммы ему надо будет обязательно заплатить за квартиру и купить хоть что-то из еды. Наступили времена, когда выживание стало самой целью и образом жизни. Но, не смотря на все трудности, Николай не сетовал на усталость, не обращал внимания на хронический голод и непереносимый холод своего убогого жилища, а с завидной русской выдержкой, продолжал хранить в себе веру в свою мечту. Он решил, что человек прошедший подобный путь, полный лишений и разочарований, способен стать настоящим художником, без штампов и банальщины. Он верил, что душа в полной мере коснувшаяся отчаяния, учится по-настоящему наслаждаться жизнью.