Оксана Сергеева - Ты у меня одна (СИ)

— Глупости не говори! Придумал тоже мне. Нельзя, чтобы ты видел платье до свадьбы. Что непонятного?

— Дебилизм какой-то, плевать я хотел на эти предрассудки. Может, ты еще предложишь нам раздельно до свадьбы пожить?

Зря, конечно, он так пошутил. Света гневно сверкнула глазами и поднялась.

— Игорь, ты что меня сегодня до белого каления решил довести? Я и так на нервах! — закинула сумочку на плечо.

— Ты куда? — тут же всполошился будущий муж, решив, что и правда, наверное, болтнул лишнего.

— Носик припудрю! Успокоюсь! — рявкнула Светка. Ее лицо покрылось неровными малиновыми пятнами. Девушка нервно поправила рыжие волосы и вышла из-за стола.

Алёна осталась сидеть на месте. Никакая сила не могла поднять ее со стула. Тело уже захватило приятное расслабленное состояние, а вот ноги противно гудели. Да и, собственно, ничего страшного сейчас не произошло. Небольшая перепалка влюбленных, только и всего.

Игорь взъерошил каштановые волосы, в карих глазах мелькнула растерянность.

— Вот это называется предсвадебной лихорадкой, да? — Он немного потерял прежний уверенный тон. Его поведение и нескрываемое беспокойство после ухода Светы, вся маленькая ссора влюбленных говорили только о их любви, так что в искренности чувств не приходилось сомневаться.

— Угу, — кивнула Алёна, меж тем чувствуя на себе пристальный шауринский взгляд, — предсвадебной депрессией. Игорь, ну чего ты накаляешь обстановку? Прекрасно видишь, она нервничает.

— А я что виноват, что она не может выбрать платье? — попытался оправдаться.

— Конечно.

— Чего? — возмущенно протянул гласные.

— Конечно, — повторила Алёна. — А кто еще виноват? Ты же будущий муж, значит ты виноват.

— Офигеть. Хороша же у вас логика, — возмутился Радченко, а Иван, напротив, засмеялся. Шевельнувшись, он слегка задел Алёну локтем, тут же бросив короткое: «Извини».

— Какая есть, — улыбнулась сложной, непонятной улыбкой, забыв, что хотела сказать Игорю.

— Вот это точно из серии «Мама он меня сукой обозвал!».

— В смысле?

— Анекдот, — Игорь сложил локти на столе и придвинулся ближе к друзьям. — Мужчина в транспорте говорит девушке: «Вы такая красивая…». Она улыбается ему, а в голове мысли одна краше другой: «Он назвал меня красивой… значит пригласит на ужин, подарит розы… ага, розы – это шипы, а шипы колятся… значит ему ничего не нужно кроме секса, поматросит и бросит». Девка бьет мужика по лицу и кричит на весь автобус: «Мама, он меня сукой обозвал!».

Алёна звонко рассмеялась и откинулась на стул.

— Смотри, — напомнил Ваня, — как залихорадит сейчас Светку, решит она, что одной ей будет спокойнее и поедет домой вещи собирать. Будешь куковать потом.

— Ее может и залихорадить, — буркнул Радченко, подумал секунду и, достав из кармана телефон, поднялся со стула. — Не скучайте, пойду бахнусь на одно колено в извинениях.

Алёна проводила Игоря задумчивым взглядом. Потом посмотрела на Шаурина, сохраняя на лице неопределенную улыбку. Привычно столкнувшись с серо-зелеными глазами, своих не отвела. Уже научилась выдерживать этот взгляд, потому что слишком часто на себе его ловила. Все дольше Ваня на ней его задерживал. И так часто, что появилось у Алёны странное смутное ощущение, будто они уже пришли к какому-то молчаливому согласию. И теперь, когда так случайно остались наедине, необходимость поговорить почувствовалась еще острее. Поговорить о чем-то своем, о личном.

Ничего особенного не читалось в его лице, в глазах. Разве что чуть-чуть насмешки. И на губах легкая, почти незаметная ирония. Алёна чуть вздернула подбородок, поощряя Шаурина на разговор.

— Устала? — неожиданно спросил.

Одно слово и будто вторгся в личное пространство и прижал к стене.

— Да, порядком.

— А что свидетельница не помогает с платьем?

— А у нее стресс.

— По поводу? Каблук сломала?

— Что-то типа этого, — усмехнулась Алёна.

Иван замолчал, но показалось, что ему есть еще, что сказать. Мелькнувшая улыбка ясно говорила, что волнуют его не свадебные хлопоты друзей и не Викин стресс.

— Что-то еще хочешь у меня спросить?

— Хочу предложить.

— Что?

— Подружить, — просто сказал он. — Хочу тебе предложить со мной под-ру-жить, — легкость в тоне и отсутствие всякого пафоса сделали свое дело.

Алёна собиралась вздохнуть, но забыла. Захотелось расхохотаться, но не потому что услышала что-то смешное. От удивления, наверное. От какого-то теплого в душе ощущения. Так что и язвить в ответ не решилась, не смогла опошлить такую целомудренную формулировку.