Корина Боманн - Жасминовые сестры

Чей-то всхлип заставил Ханну резко остановиться. Плакала Мелани. И она имела на это полное право. Ее любовь находилась в плену у тьмы, которую никто не мог себе представить.

Ханна положила руку на дверную ручку. Может быть, зайти и утешить ее? Она слишком хорошо понимала ту печаль, которая переполняла Мелани, и знала, что нельзя оставлять ее наедине с болью. Поэтому у Ханны и возникла идея насчет чердака. Тот хлам, который там хранился, ей, собственно говоря, был не нужен. Многое ей даже хотелось бы забыть. Однако Мелани надо было чем-то заняться. И, наверное, пора бы навести порядок — и на чердаке, и в голове.

Приняв решение не заходить в комнату к правнучке, Ханна похромала дальше.

Добравшись до маленькой двери, за которой находилась комната с алтарем, женщина остановилась. Вскоре после переезда сюда она сама переоборудовала маленькую комнату, которая раньше, вероятно, служила для переодевания. На родине Ханны существовал такой обычай — устраивать в доме помещение для умерших родных, где можно было бы поминать их и где могли бы жить их души.

Ханна подошла к алтарю, на который они с Марией всегда приносили свежие цветы, и тихо поздоровалась со своими предками по-вьетнамски, затем посмотрела на рисунки и фотографии, некоторые из них с любовью погладила пальцами, перед другими уважительно склонила голову. «Все равно, как бы ни поступали с нами наши предки, они заслуживают нашего уважения, — подумала женщина. — Такого же уважения, которого мы желаем себе, когда покинем этот мир».

После того как Ханна зажгла курительные палочки, она повернулась и подошла к маленькому, немного кособокому шкафчику, к которому имелся лишь один ключ — тот, который она носила на цепочке на шее и никогда не снимала. Этот шкаф был у нее так много лет, и он постоянно сопровождал ее к тому месту, которое становилось ее новым домом. Не обращая внимания на боль в пальцах, Ханна вытащила из-под ночной рубашки длинную цепочку с ключом и открыла дверцу.

Из шкафа доносился знакомый запах высохших цветов, бумаги и старой ткани. Ханна осторожно погладила рукой лежавшие там предметы. Все это будет принадлежать Мелани, когда ее прабабушка однажды уйдет из этого мира.

В конце концов женщина вынула из шкафчика всего два предмета: коричневый конверт и фотографическую пластинку. С этого она и начнет. Некоторые истории не начинаются просто так, им нужен толчок. Ханна хотела дать Мелани время, чтобы та сама нашла их и, может быть, стала расспрашивать ее.

Женщина снова закрыла шкаф, еще раз взглянула на изображения предков и вышла из комнаты. Она тихо проскользнула по коридору к двери, за которой лестница вела наверх. Из-за боли в костях эта лестница показалась Ханне почти непреодолимым препятствием. Однако у нее была целая ночь, чтобы подняться наверх и снова спуститься. А завтра начнется новый день.

Луч солнца пробудил Мелани ото сна. Птицы щебетали под ее окном, ветер гулял в кронах деревьев.

Она какое-то время наслаждалась этими звуками, затем медленно открыла глаза. Обои в цветочек и синий полог над кроватью показались ей сначала сном, однако воспоминания быстро вернули ее к действительности. Она была на вилле прабабушки и бабушки.

Накануне вечером, наплакавшись, Мелани кое-как смогла надеть ночную рубашку и забраться под одеяло. Ее удивило то, как хорошо она спала: ни один из кошмаров, так часто преследовавших ее в последнее время, ей не приснился. Она даже ни разу не проснулась, и ее постельное белье не было мокрым от пота.

Зевая, Мелани потянулась в постели, и матрац слегка заскрипел под ее телом. Естественно, снова появилась тревога, и она снова почувствовала давящую боль в желудке, которая не хотела покидать ее с того момента, как ей сообщили об аварии. Тем не менее этой ночью что-то действительно было не так, как всегда. Глаза Мелани не опухли, и она не чувствовала свинцовой тяжести в голове.

«Наверное, это благодаря деревенскому воздуху», — подумала девушка, вставая. И сразу же ее взгляд упал на старую тумбочку, на которой лежал мобильный телефон. Никаких новых сообщений. «Это хорошо», — сказала себе Мелани. Каждое утро она ожидала сообщений из клиники. И так же сильно, как надеялась на хорошую новость, она боялась плохой. Когда кто-то умирал ночью, родным об этом не сообщали, чтобы не будить их, а ожидали до утра.

Мелани соскользнула с высокой кровати, и у нее возникло такое чувство, словно ей снова было двенадцать лет. Девушка подошла к окну. Утреннее солнце превратило озеро в блестящее зеркало. По нему плавали утки, на короткое время ныряя, а затем продолжая свой путь. Лебедь, которого она уже видела накануне, величественно рассекал воду своим телом.