Катя Риз - Почти любовь, почти падение

- Почему скоро?

- Я чувствую. Этот совет будет решающим.

- Думаешь, что-то случится?

- Надеюсь, что нет. Но всё равно. Настал переломный момент, Коля. Мы либо начнём получать прибыль и отдавать кредиты, либо всё рухнет.

Зорькин смешно стрющился, глядя на неё.

- А может, это твоё настроение?

- Нет. Нам и так слишком долго удавалось всё скрывать.

- И что же? Вернём всё обратно? А мне так нравилось быть солидным бизнесменом.

- Но это же чужое. И мы всё вернём.

Зорькин вздохнул весьма разочарованно.

- И опять работу искать. - Но тут же оживился. - Слушай, Кать, но нам ведь что-то причитается, от "НикаМоды" в смысле. Может, нам этого хватит? На первое время?

- Хватит - на что? - не поняла Пушкарёва.

- Чтобы "НикаМода" не исчезла так же, как и появилась. Жалко ведь.

- И что мы будем с ней делать?

- Не знаю, но придумаем. Уж мы-то придумаем, Кать!

Она молчала, не зная, что ему ответить. Потом неопределённо ответила:

- Посмотрим. Когда пойму, что... пора, тогда и будем думать.

- Пора?

- Что уходить пора.

- У меня такое чувство, что тебе не терпится оттуда сбежать. Я прав?

Пушкарёва только плечом дёрнула и отвернулась. Но Зорькин всё равно спросил:

- Кать, что происходит?

- Я устала, - призналась она. - Устала врать. Я хочу, чтобы всё закончилось.

В эти выходные ей везде было тесно и тошно. Катя не могла сидеть дома, не могла разговаривать с родителями и даже с Зорькиным. Кажется, каждую минуту думала о том, что Андрей с Кирой. От этой мысли было так плохо, тяжело, и слёзы наворачивались, не смотря на то, что раз за разом повторяла: "Это правильно". Но ведь она его любит, а он с другой, что в этом может быть правильного?

Первый раз в жизни целый день провела в торговом центре. Сидела в кафе, чай пила и на людей смотрела. Суета вокруг отвлекала, при этом не нужно было ни с кем разговаривать и объяснять, что с ней происходит. Молчала, по сторонам поглядывала, и пыталась уложить в своём сознании мысль, что в жизни много всего удивительного и интересного, помимо Андрея Жданова и "Зималетто". И если она этого лишится, то жизнь не станет пустой. Жизнь вон она какая, суматошная. Интересная, наверное. А она этого никогда не замечала. Никогда. То учёба, то работа.

Этажом ниже располагался магазин "Зималетто". Катя перед витриной постояла, через стекло понаблюдала за покупателями и продавцами, потом взяла со специальной подставки каталог новой коллекции. Пролистала, хотя прекрасно знала, как выглядит каждая страница. Пару секунд смотрела на фотографию Андрея, но затем каталог закрыла и вернула на место. И быстрым шагом пошла прочь. Опять "Зималетто", опять Андрей...

- Вам чем-нибудь помочь?

Катя ещё раз на вывеску салона красоты взглянула и перевела взгляд на девушку, что к ней обратилась. Засомневалась, стоит ли отвечать. Неприятный опыт посещения стилиста у неё уже был, но тогда стимул был другой. Ей хотелось быть красивой, для Андрея же, но получилось просто ужасно, вот только поняла она это не сразу. А сейчас... Сейчас ситуация другая. Сейчас: чем хуже, тем лучше. Пусть с ней снова сотворят нечто невообразимое, чтобы завтра Жданов её увидел, и даже поцеловать не захотел. Больше никогда.

- Сделайте со мной что-нибудь, - негромко проговорила она, присаживаясь в удобное кресло.

Девушка разглядывала её, потом заметно призадумалась.

- Но у вас есть какие-то пожелания? Какой вы хотите себя видеть?

Пушкарёва сняла очки, мир сразу стал видеться мутно. Что ей в данный момент и требовалось.

- Всё равно.

Всё равно, так всё равно. Она так и не надела очки, и за мастером не наблюдала. Что там с ней делают, хоть на лысо пусть стригут. Мысленно хмыкнула. Это было бы оригинально. Прийти завтра в "Зималетто" и поразить всех... Хотя, ей этому учиться не надо, она и так - поразительна в своей естественности. Куда уж дальше? Но на лысо её стричь не стали, голову мыли, что-то, правда, подстригли, но, кажется, совсем немного, потом чем-то мазали волосы, на что-то накручивали её не такие уж длинные пряди. Тянули их то в одну сторону, то в другую, и никаких вопросов больше не задавали. Катя сидела, укрытая широким пеньюаром, словно спрятанная ото всех, на голове странный колпак, очки далеко, а она сидела и думала: что же ей всё-таки делать со своей жизнью. Пришло понимание, что переломный момент наступает не только для "Зималетто", но и для неё. Нужно срочно решать, что делать со своим будущим. Куда двигаться дальше?

Спустя пару часов эти мысли её оставили. Стояла перед зеркалом и на себя смотрела. Рядом девушка, которая занималась её "преображением", стоит и улыбается. Видимо, похвалы ждёт.