Катя Риз - Почти любовь, почти падение

- Пойдём в кабинет.

- Не пойду. Не хочу! - звонким шёпотом выдохнула она ему в лицо. Сумку на плечо закинула, подбородок вздёрнула, старалась выглядеть возмущённой, но вместо этого почувствовала себя глупо. Её гнев как-то сам по себе превратился в каприз. Губы облизала, сдерживая вздох, а Андрей к ней наклонился, правда, для начала кинул за плечо опасливый взгляд, и в кончик носа её поцеловал.

- Ты такая красивая. И ещё злишься... Разрумянилась.

Вот как ему удаётся вызвать на её губах улыбку даже в самые сложные моменты? Катя губы зажала, пряча улыбку, и позволила себя увлечь в сторону приёмной Жданова. Очень не хотелось сейчас попадаться на глаза девочкам из женсовета, но те, кажется, даже понять ничего не успели, с такой стремительностью Андрей провёл её мимо их столов. Дверь кабинета Малиновского захлопнул, не стал запирать её на ключ, решив, что женсоветчицы на чеку и это их, явно, насторожит, и тут же Катю к себе притянул.

- Ну что? Всё плохо?

- Сам видел, я выдержала.

- Выдержала, - подтвердил он, и по её волосам осторожно провёл. Правда, потом увлёк в сторону своего стола, подальше от двери. На край стола присел, и Катю приобнял, заглядывая ей в лицо. - Ты молодец.

Катя глазами по его лицу скользила.

- Ты доволен, Андрюш? Всё так?

- Зачем спрашиваешь? Это был твой план.

- План, - повторила она за ним еле слышным эхом. За шею Жданова обняла и на минуту прижалась. - Я уже не помню никаких планов.

Андрей прикасался губами к её плечу, бретельку платья сдвинул чуть в сторону. А пальцы сами собой к Катиным волосам тянулись. Но нельзя было дотрагиваться, сегодня они были собраны в замысловатую причёску, а Катя не любила, когда Жданов всё рушил в самый неподходящий момент, наплевав на её старания. Поэтому руку опустил, и она скользнула по её спине вниз, заставил придвинуться ближе. Катя была расстроена, взволнована, и, наверное, поэтому не замечала, что он делает. Но когда он губами к её шее прижался, послушно откинула голову назад.

- Ты умница, - шептал ей Андрей, - я тобой горжусь. Ты со всем справилась. Ты меня столько времени терпела.

Катя вроде бы усмехнулась, а Андрей поймал губами кулон, спускавшийся почти до ложбинки между грудей, в вырезе декольте её платья. Ткань была воздушная, очень мягкая, и пальцы Андрея сами собой сжались на Катиной спине, сминая её и приподнимая подол.

- Поеду домой, - выдохнула Пушкарёва, заставляя себя открыть глаза. - Буду страдать весь день, и себя жалеть. - Она расстегнула пару пуговиц на его рубашке, и просунула ладошку внутрь, к его груди. - А ты придёшь поздно, голодный, отметивший важное событие, и сразу уснёшь.

Жданов затрясся от беззвучного смеха.

- Ты точно про меня говоришь? Кто вчера утверждал, что я в постели герой?

Катя даже голову подняла, чтобы на него посмотреть, глаза распахнула.

- Это точно была не я. - Ухватила его за галстук. - Где ты был и с кем?

Он рассмеялся уже в полный голос, а Катя ему рот ладонью закрыла. Но уже через секунду он её руку от своих губ убрал, к ней подался и поцеловал.

- Мне нужно уйти, - шепнула она между поцелуями. - Мне нужно...

- Ещё две минуты. Я приеду не поздно, обещаю.

Катя обняла его за шею и улыбнулась Андрею в губы.

- Ловлю тебя на слове. - Прижалась к нему, устроившись между его ног, и Жданов в начале фыркнул, а после коротко застонал.

- Приеду рано.

Дверь открылась и почти тут же захлопнулась. Катя резко подняла голову, посмотрела и от Андрея попыталась отодвинуться, но тот её удержал. А Малиновскому достался укоризненный взгляд.

- Ты же шампанское пьёшь.

Рома руки в карманы брюк сунул, продолжая исподтишка разглядывать Пушкарёву, которую Андрей продолжал обнимать, даже когда та в сторону рискнула рвануться.

- Мы передумали, - негромко проговорил Рома.

А Катя руки Андрея расцепила и отошла от него на пару шагов. К мужчинам стояла спиной, губы вытерла, заправила за уши выбившиеся пряди волос, а уже после этого повернулась, гордо вскинув голову. Вот только на Романа ни одного короткого взгляда не бросила. Потянулась за своей сумкой и обратилась к Андрею.

- Я поеду домой.

Он со стола поднялся, рубашку застегнул. И спокойным тоном, словно рядом не было потерявшего дар речи Малиновского, сказал:

- До вечера, милая. - И даже в щёку её поцеловал. А у самой двери шепнул: - Позвоню попозже.

Дверь открылась и закрылась почти бесшумно. Жданов повернулся, посмотрел на друга, который в соляной столб превратился, и совсем другим тоном, зазвеневшим от напряжения, предупредил: