А. Мередит Уолтерс - Свет во тьме (ЛП)

Я сделал глубокий вдох, концентрируясь на воспоминании о своей девочке. Тысячи крошечных моментов, который проносились в моей голове, словно фильм. И через некоторое время, мое сердце начало замедляться, и мое руки разжались.

— Работаешь над загаром? — крикнул дразнящий голос. Я резко поднял голову и сфокусировался на Марии, когда она прошла через дверной проем в сад. Я слабо улыбнулся ей и поднял плечи.

— Я чувствовал себя немного болезненным, — пошутил я без энтузиазма. Мария закатила глаза, и я знал, они видела сквозь мои жалкие попытки беспечности. Мария стала достаточно близким другом, и замечала всю эту ерунду.

— Ну, тебе лучше зайти внутрь, группа начинает в десять. Ты выглядишь так, будто тебе нужно кофе, — предложила она, ожидая, пока я поднимусь на ноги. Когда я подошел ближе, она что -то бросила мне. Я поймал пакет «Twizzlers» 6, и я, наконец, смог послать ей искреннюю улыбку.

— Думаю, ты в них нуждаешься, — сказала Мария так легко, словно это было ерундой. Это стало нашей фишкой. После сеанса, Мария приносила мне «Twizzlers», а я ей пачку несоленых крекеров из торгового автомата. Может быть глупо, но это были маленькие способы, которое делали большие, ужасающие вещи легче для желудка. Мария понимала, что такого рода поступки важны для меня. Я нуждался в этих крошечных, казалось бы, незначительных жестах.

— Ты понятия не имеешь насколько, — пробормотал я, разрывая пакет. А сейчас мы идем на групповую терапию, фан-шелестпакета-тастично. Я сделал глубокий вдох и закалил себя для следующих шестидесяти минут, чтобы делиться своими чувствами. Мария обвила меня рукой за талию и наклонилась ко мне. Я напрягся, все еще не чувствуя себя комфортно от ее легкой физической привязанности. Я никогда не был любителем прикосновений. Особенно с теми, чье имя было не Мэгги. Так что это чувствовалось неправильно. Как предательство. Что было смешно. Я больше не был с Мэгги. И даже если бы я был, меня даже отдаленно не притягивало к Марии.

Но это не меняет того факта что я знал, что привлекаю Марию.

Но я не отодвинулся. И я также не ответил. Я старался не выдать облегчение, когда мы дошли до автомата с кофе, и она опустила свою руку. — Жесткая сессия сегодня, а, — заявила Мария, не спрашивая. По моему лицу было довольно ясно, я был не в самом лучшем настроении сегодня.

Я схватил пластиковый стаканчик из машины, открыв верхнюю крышку, чтобы добавить три пакетика сахара. Я перемешал содержимое своего стаканчика и фыркнул: — Да, ты можешь так сказать. Это был довольно дрянной день, — признался я, ожидая, пока Мария возьмет свой горячий чай.

Мария сочувственно мне улыбнулась. — Это отстойно. Но пусть завтра будет лучше, — сказала она мне. Клянусь, иногда я чувствовал, что после того, как мы все покинем это место, мы могли бы устроиться на работу, чтобы придумывать чертовы предсказания в печенье. Когда жизнь протягивает тебе лимоны, делай лимонад. Ночь темнее перед рассветом. Это была шутка. Если бы мне не надо было так отчаянно верить в это, я бы рассмеялся над тем, как глупо это звучит.

— Правильно, — сказал я коротко. Мария потерла мою руку и посмотрела на меня тем взглядом, который дал мне понять немного более четко, какие у нее были чувства к тому, что было связано со мной.

Я прочистил горло. Я должен был что -то ей сказать, что -то, чтобы остановить ее от еще большего увлечения мною. Не было никакого чертова способа, чтобы я смог ответить взаимностью на ее чувства. Не потому, что она не была великолепной девушкой. Но мое сердце больше мне не принадлежало, чтобы отдать его. Его забрали несколько месяцев назад, и я не видел возможности, чтобы вскоре вернуть его.

— Мария, — начал говорить я, немного отходя от нее, так что ее рука упала с моей кожи. Ее улыбка мелькнула и умерла. — Ты знаешь, что я думаю, что ты великолепна, правда? — сказал я неубедительно. Я не мог запустить эту фигню с «дело не в тебе, а во мне». В этом существовало нечто дрянное.

Мария рассмеялась без юмора и проглотила свой чай. — Да, я великолепна. И ты, правда, ценишь мою дружбу, верно? — спросила она с удивительным количеством горечи. Боже, я привлекаю эту девушку больше, чем я думал?

— Серьезно, Мария. Мне жаль, если ты не так все поняла..., — и затем она снова меня прервала.

Она натянуто улыбнулась мне. — Неа, никакого неправильного понимания, Клэй. Я видела фотографию у твоей кровати. Я знаю причину. Мы друзья. Извини, если заставила тебя чувствовать так, будто я хочу чего -то другого. Это не было моим намерением, клянусь, — она подняла три пальца, как в клятве девочек скаутов.