Ольга Тимошина: Одна французская зима, которая ничего не изменила

А сейчас она сидела одна, и на душе у нее было удивительно спокойно, хотя решение еще не было принято, но сам факт того, что она наконец сможет покинуть Францию, бесконечно радовал ее душу.

Она размышляла о своей жизни и задавала себе вопрос: кто же есть она на самом деле?

То ли все еще ищущая себя личность, не сумевшая пока понять и определить свои цели. Но для этого она, пожалуй, была старовата, да и притом зачем в таком случае нужно было тратить 10 лет своей жизни в институтах и офисных комнатах?

То ли она уставшее от жизни существо, пересытившееся и отношениями, и приключениями? Но и это было неправдой, по тому, как для этого она была еще слишком молода. Выходит, она находилась где-то посередине, но определение этому состоянию никак не шло в ее голову… Она спрашивала себя о том что же она любит.

Странный список вдруг образовался в ее голове. Она любила тёплый, мощный океан, любила и боялась одновременно. Покорение волны, впервые там на Бали, перевернуло что-то в ее сознание, и она уже не могла различить страх и обожание, каждый день кидалась на несущееся на нее волны, разбивалась, плакала и следующим днем опять как завороженная шла на утренний прилив, волоча за собой серфескую доску, в два раза выше ее самой.

Она любила читать, впиваться в каждую новую книгу и путая день с ночью вгрызаться в страницы, размышляя и подчёркивая важные и красивые моменты, до тех пор пока книга не будет закончена. Потом она долго размышляла о прочитанном, делая наброски в своей тетради и думала, думала часами над словами врезавшимися в память.

Она любила жару. Холод убивал в ней человека, блокировал ее разум, она переставала соображать и моментально впадала в спячку. Силы покидали ее и через пару дней, продрогшая насквозь до самых костей она уже едва ли могла заставить подняться себя с кровати, прилагая неимоверные усилия, и лишь чувство долга или необходимости что-то сделать заставляло ее передвигаться. В тепле же, словно орхидея под крышей уютного парника, она расцветала и могла творить, без устали воплощая в жизнь свои новые безумные идеи, аккумулируя энергию и силу. Для сна ей достаточно было четырех часов, но только при условии что за окном светило солнце и шумел океан. Она каждой клеточкой своего тела впитывала в себя дикую природу и жила, жила получая радость и счастье лишь от хождения босиком по теплой траве.

А вот Том, любила ли она Тома? И да, и нет. Она чувствовала, что возможно уже никто и никогда не будет так влюблен в нее как он. «Счастье это мгновение», – думала Алена, разглядывая парочку молодых людей в стороне, жадно впившихся друг в друга губами. Порой вспышки счастья захватывали ее и с Томом. Но сейчас она вспоминала, что это уже было с другими мужчинами, и она тоже думала, что это любовь. Секунды, миги счастья всплывали в ее памяти, а потом опять обычная жизнь. Обстоятельства, место, запах, атмосфера… и ты счастлив. И эти моменты остались в ее памяти как зарубки на дереве. Вот и сейчас там появилась одна, имя которой Том. Что могла вспомнить она о счастье: несколько минут когда видела его едва проснувшимся, с растрёпанными непослушными волосами, красивого молодого мужчину после страстной ночи. Или букет орхидей собранный для нее в джунглях к завтраку, с манговым соком на подносе из пальмового листа. Или пушистый плюшевый медведь-грелка, найденный под Рождественкой елкой. Его глаза, в тот момент когда он читал ей стихи, или просто запах его тела. Это было счастье. Но оно не длится вечно. Счастье это когда тебе не скучно и интересно. Но так не бывает всегда. И теперь у нее пропало это ощущение, и глядя на него, она уже не видела себе завтрашнего дня, или по крайней мере, себя в этом дне рядом с Томом. Всеми силами она пыталась не обращать внимания на обстоятельства, сложившиеся вокруг нее этой зимой, и полюбить его страну. Но этого не случилось, и только лишь их переезд на море дал ей небольшую передышку, в чем она было точно уверена, так же как и в том, что еще одну такую зиму она просто не перенесет. Той зимой были моменты когда она закрывала глаза и просто пыталась умереть, проваливаясь, в сладкий туман, она сокращала удары своего сердца и переставала дышать, но вовремя спохватившись она открывала глаза и осознавая, что за окном все еще дождливая холодная зима, в городе где все говорят на чужом и нелогичном языке, и бросают в ее стороны фальшивые улыбки, она жалела что остановила себя. Никогда и ни с кем, наверное, уже она не будет так ощущать себя в заботливых руках, окруженная романтикой и постоянным вниманием. Но в глубине души она желала видеть рядом с собой не такого мужчину, не преданно смотрящую в глаза собаку, готовую лизать руки и идти за ней следом на край земли. Алена мечтала о мужчине, о сильной личности, целеустремленном и волевом человеке, чья профессия была бы схожа с капитанами из сказок или покорителями космоса. Она веселилась от своих мыслей, но тем не менее это было той самой правдой, которая не давало Алене полюбить Тома. В сущности, несмотря на свои 33, он был еще ребенком, учащимся в институте и пытающимся свести концы с концами, выполняя любую подручную работу. Возможно когда-нибудь, у него и будет свое дело, и взгляд его изменится с щенячье – романтического на целеустремлённый и волевой. Но жить Алена хотела настоящим, а не будущим, принимая во внимание то, что возраст ее медленно, но верно покатывался к 40.