Анастасия Соловьева - Дом, в котором ты живешь

И мы замолчали, каждый о своем. У меня слипались глаза, но я сопротивлялась — не хотела, чтобы Давид чувствовал себя одиноко на темном шоссе. Потом поила его кофе, кормила грейпфрутами. Он быстро уничтожил все мои запасы.

Я достала салфетки и тоном заботливой мамаши произнесла:

— Давид, вытри руки, после еды они липкие.

Он серьезно взял салфетку, не заметил шутки.

— С тобой мама в детстве так не разговаривала?

— Да нет. Она все время работала. У нас была домработница, но мной она особо не занималась.

— Значит, ты был предоставлен самому себе?

— В некотором смысле — пожалуй. Но за школьные оценки с меня спрашивали строго. Родители считали: главное карьера.

— А ты?

— До определенного момента — тоже. Но карьеру хорошо делать в стабильной стране. В новых условиях все достигнутое при Советах быстро превратилось в ничто.

— Ты многого достиг?

— Как сказать… Защитил кандидатскую, а через полгода пришлось поменять работу. Потом и вовсе уезжать.

— Но ехал-то ты не в никуда?

— Почти в никуда. Отец как раз Попробовал открыть свое предприятие. И я оказался кстати. Дело было совершенно безнадежным, просто мрак. Но потом жизнь дала нам шанс, и мы его не упустили.

— А как ты попал в Москву?

— Грубо говоря, приехал искать рынки сбыта. Сначала это были наезды. Я чувствовал себя гражданином вселенной: Стокгольм — чужой город, Москва — и подавно.

— Но осел ты все-таки в Москве?

— Только из-за работы. В Москве оказалось много интересного.

— В каком смысле?

— В деловом. Вскоре у меня появилась самостоятельность, я перестал зависеть от отца. Можно сказать, вышел на новый уровень.

— А в Стокгольм ты всегда будешь ездить?

— Ну, в обозримом будущем.

— И когда теперь?

— Наверное, в июле. Но до этого мы съездим к теплому морю. Хочешь?

— Не знаю. Мне больше нравятся холодные моря. — Я прикусила язык — вдруг он подумает, что я напрашиваюсь в Швецию. — Если хочешь, поедем к теплому.

— Денис говорил про Турцию.

Значит, он собирается ехать с Денисом. Всей семьей. Интересно… Неожиданно начало светать.

— Этот час — самый опасный на дороге, — заметил Давид. — После ночи борьбы ужасно хочется спать.

Кругом все расплывалось в сумерках наступающего утра, свет фар встречных машин казался зыбким и ненастоящим. У обочины я заметила старенький «мерседес». Поодаль трое, судя по всему его пассажиры, присели над разгорающимся костром.

— Шашлычок спозаранку, — шутливо бросил Давид.

Но через пять минут нас сзади осветили фары. Давид всмотрелся в зеркало. «Мерс» быстро приближался.

— Странно… — озадаченно произнес Дод и прибавил скорости.

Но «мерседес» не отставал, скоро его длинное тело выползло слева, он поравнялся с нами — я увидела сухие кавказские лица. Преследователи глядели неподвижно, точно целясь. Обойдя нас, автомобиль вильнул направо и преградил путь.

— Козлы! — Дод резко затормозил. Дверцы «мерса» распахнулись — все трое выскочили на шоссе. Давид лихорадочно жал на педали. Один из бандитов ухватился за дверцу с моей стороны, закрытая ручка защелкала, и в это время мы дали задний ход. Рука бандита соскользнула. Они было побежали за машиной. Давид жал на газ — бандиты отстали, попрыгали в свой «мерс». Он взвыл, разворачиваясь. Давид газанул до отказа, мы, вильнув, успели проскочить вставшую поперек машину и устремились вперед.

— Вот так. — Дод перевел дыхание. — Наша тачка им приглянулась.

— Нас не догонят?

— Нет, можешь вздремнуть. Досадный эпизод. Ребята, видно, промышляют здесь. Сто километров до Питера — и недалеко, и все концы в воду.

Но тут из-за поворота опять вывернул «мерс».

— Что за движок у них? — удивленно присвистнул Давид.

— Давид! — отчаянно взмолилась я.

— Ничего, — бросил он. — Во второй раз будем умнее.

Я невольно залюбовалась его спокойствием — характер Давида открывался новой гранью. А «мерс» был уже близко. Из низин поднимался туман и выползал на дорогу, «мерс» шел сквозь него не снижая скорости — дорогу они знали отлично. Давид гнал, напряженно всматриваясь вперед, а «мерс» уже выскочил на встречную полосу и опять пошел на обгон.

— Решили повторить прием? — усмехнулся Давид и, газанув, тоже вылетел на встречную, перед «мерсом».

Тот начал обгон справа. Давид вывернул руль, срезав «мерс», завизжали тормоза…

— Такими темпами мы будем у цели досрочно, — усмехнулся Давид.

Я ничего не ответила. Он, мельком глянув на меня, решительно добавил: