Даниэла Стил - Калейдоскоп

— Ну и что дальше?

Артуру, похоже, неловко было преследовать эту женщину по улицам Парижа. Пусть они победители, но все равно это ему не нравилось.

— Подождем. Давай пригласим ее на чашечку кофе.

Сэм вдруг пожалел, что они съели те печеньица, которыми их угостили, а не забрали с собой. «Она такая худая, наверное, давно не видела сладостей, — подумал Сэм. — Я-то что: просто полз себе на брюхе по Северной Африке и по Италии, а потом на четвереньках пробирался по Франции. А вот она пережила немецкую оккупацию. И, наверное, женщине это несравненно тяжелее».

Ему вдруг захотелось оградить ее от всего случившегося с ней в прошлом и защитить от еще возможных неприятных происшествий, поскольку Париж был наводнен опьяненными победой солдатами союзнических армий.

Она вышла из магазина с кошелкой, из которой торчал длинный батон хлеба, и с нескрываемым раздражением взглянула на поджидавших ее американцев. Сверкая глазами, она что-то сказала Сэму, но тот ничего не понял и попросил Артура перевести:

— Что она сказала?

Ее слова не отличались любезностью, но Сэма это не смутило — главное, что она заговорила с ними. Артур, глядя на Сэма, не узнавал своего приятеля, весьма скромного до сих пор. В Италии Сэм вел себя прилично: дальше объятий, невинных поцелуев, нескольких щипков дело не шло. Но сейчас, судя по всему, Сэм совершенно потерял голову.

— Она говорит, что если мы сейчас же не отстанем, то она пожалуется нашему командиру и потребует, чтобы нас арестовали. И, по-моему, Уокер, мадемуазель не шутит.

— Скажи ей, что ты генерал, — ухмыльнулся Сэм. К нему, похоже, возвращались обычная самоуверенность и чувство юмора. — Бог ты мой… ну скажи ей, что я в нее влюблен.

— Может, пользуясь случаем, предложить ей также плитку шоколада и шелковые чулки? Сэм, прошу тебя, опомнись и оставь девушку в покое.

Поразившая Сэма особа тут же зашла в другой магазин, но он, очевидно, не намеревался последовать совету друга.

— Пошли…

Артур безуспешно пытался уговорить приятеля уйти, и, пока они спорили, девушка вышла из магазина и направилась прямо к своим преследователям.

Она остановилась совсем рядом, и Сэм подумал, что сейчас ему станет плохо от се близости. У нее была такая матово-белая кожа, что она напоминала драгоценный фарфор, и Сэму захотелось коснуться ее руки.

Между тем незнакомка попыталась выразить свой гнев, употребляя известный ей скромный набор английских слов.

— Идите отсюда! Идите назад! Уходите! — кричала она. Смысл ее слов можно было понять без труда. Казалось, она вот-вот набросится на них, надает им пощечин. Почему-то особую агрессивность она испытывала по отношению к Сэму.

— C'est compris?

— Нет…

Сэм бесстрашно пустился в разговор с француженкой, немыслимо коверкая слова.

— Я не говорю по-французски… Я американец… Меня зовут Сэм Уокер, а это Артур Паттерсон. Мы просто хотели познакомиться и…

Он подарил ей одну из своих самых обаятельных улыбок, но в ее взгляде сквозили гнев и боль, которых Сэм не мог понять. Ему было жаль ее, но он не мог выразить ей свое сочувствие.

— Non!

Она замахала на них руками.

— Merde! Voila! C'est compris?

— Merde?

Сэм, озадаченный, повернулся к Артуру:

— Что такое merde?

— Это значит говно.

— Очень хорошо…

Сэм улыбнулся, как будто она сказала ему что-то приятное.

— А нельзя ли пригласить вас на чашечку кофе… cafe? Не переставая улыбаться ей, Сэм взмолился, обращаясь к Артуру:

— Ради бога, Паттерсон, как пригласить ее на чашку кофе? Пожалуйста, скажи же ей что-нибудь!

— Je m'excuse… — смущенно произнес Артур, глядя в глаза очаровательной француженки и пытаясь вспомнить школьный курс французского, который куда-то вмиг испарился из головы.

Сэм был прав. Красивее девушки Артур в своей жизни не видел.

— Je regrette… mon ami est trfis excite… voulez-vous un cafe? — выдавил он из себя в конце концов. Ему вдруг тоже захотелось, чтобы она не уходила. Но в ответ немедленно раздался поток ругательств:

— Quel sacre culot… bande de salopards… allez-vous faire…

Затем, со слезами на глазах, она тряхнула головой и торопливой походкой, миновав их, пошла в обратную сторону с тем же гордым видом, как прежде. От быстрой ходьбы сильно поношенные, растоптанные туфли хлопали ее по пяткам — видно было, что они ей велики, как, впрочем, и темно-синее платье.

— Что она сказала, Артур?

Сэм поспешил за ней, проталкиваясь сквозь неизвестно откуда взявшуюся толпу солдат.

— По-моему, она послала нас ко всем чертям, я не совсем понял остальное. Кажется, это был арго.