Даниэла Стил: Смятение

Потом они заговорили о вещах более приятных или, по крайней мере, не внушающих особой тревоги. Пол рассказал, что собирается идти на яхте в Венецию. Ему всегда нравился этот город, но еще ни разу он не приходил туда па «Морской звезде». Незаметно разговор перекинулся на Лондон. Пол по-прежнему не чувствовал в себе достаточно сил, чтобы приехать в город, где так часто бывал с Сединой. Да и Глэдис предстояло вскоре возвращаться домой. С завтрашнего дня она начинала работать с полицией.

Взяв папку с дополнительными материалами по делу, Глэдис полистала ее и отложила в сторону. При мысли о том, что девочки, еще моложе ее Эйми, становятся рабынями, вынужденными обслуживать богатых негодяев, у нее внутри все переворачивалось.

Весь следующий день Глэдис просидела в полицейском управлении. Вернувшись в отель, она обнаружила два послания. «Мы ужасно тебя любим, мамочка, мы пошли в кино», — гласило одно. Второе было от Пола. Он просил Глэдис перезвонить, но, когда она связалась с ним, Пол сказал, что не может сейчас разговаривать. Странно, но она нисколько не обиделась. Не может, значит, что-то случилось, и скоро все обязательно кончится. Она испытывала к Полу доверие, почти безграничное.

Он позвонил ей на следующий день утром и сразу начал с извинений:

— Мне очень жаль, Глэдис, но вчера у нас тут разыгрался небольшой шторм, — сказал он, но по его голосу было ясно, что на самом деле Пол очень доволен. «Я люблю сражаться со стихией, — говорил он ей однажды. — Пожалуй, это единственное, с чем мне не всегда удается справиться».

— Ничего страшного, я все понимаю, — ответила Глэдис и рассказала, что операция назначена на сегодняшнюю ночь.

— Я буду беспокоиться за тебя, — сказал Пол. — Будь осторожна, обещаешь?

— Обещаю! — рассмеялась Глэдис. — Не волнуйся, Пол, пожалуйста. Ко мне приставили специального полицейского, который будет меня охранять. Я вчера его видела — это настоящий гигант! Говорят, что он — один из лучших спортсменов во всей английской полиции.

— Что ж, это несколько меняет дело, — обрадовался Пол. Надо сказать, еще три дня назад он связался с начальником лондонской полиции, с которым был неплохо знаком, и попросил его принять все возможные меры предосторожности. — И все-таки не суйся в самое пекло, ладно?

— Конечно, — согласилась Глэдис, думая о том, как странно складываются их отношения. Они никогда не говорили о любви, а между тем Пол иногда разговаривал с ней так, словно он был ее мужем. Возможно, он делал это просто по привычке — так, во всяком случае, считала Глэдис. Пол тосковал по Седине. Их разговоры были чисто дружескими, и в них не было ничего такого, что указывало бы на возможность иных отношений.

— Позвонишь мне, когда все закончится? — спросил Пол.

— Постараюсь, только я не знаю, когда это будет. Если все пройдет, как планировалось, то часам к трем утра должны успеть. Если же нет…

— Будем надеяться, что ничего непредвиденного не случится, — быстро сказал Пол.

Они распрощались, и Глэдис, поглядев на часы, со всех ног помчалась в универмаг «Хэмли» купить подарки детям.

Попросив, чтобы покупки переслали ей в отель, Глэдис отправилась в полицию. В полицейском управлении она выслушала подробный инструктаж и получила пуленепробиваемый жилет. Поздно вечером все участники операции отправились в полицейский участок в Вест-Энде, откуда было рукой подать до Уилтон-Креснт-роуд — фешенебельной улицы, где в одном из особняков и содержались малолетние проститутки. Ровно в полночь операция началась. Штурмовая группа, взломав двери, ворвалась в особняк. Глэдис со своим телохранителем вбежали следом за ними.

То, что Глэдис увидела внутри, невозможно было описать словами. Она, крепко стиснув зубы, нажимала и нажимала на кнопку, перезаряжала кассеты и снова снимала. Восьми-, девяти — и десятилетние девочки были прикованы цепями к стенам или привязаны к кроватям. Их тела, едва прикрытые изорванным в клочья шелковым бельем, были покрыты синяками, ссадинами и следами ожогов от сигарет. Многие из них были накачаны наркотиками и дрожали, словно от холода, хотя в комнатах оказалось довольно тепло. В основном девочки были из Юго-Восточной Азии или из Индии, в одной из комнат Глэдис наткнулась на трех очаровательных мулаток, которые, несмотря на свой юный возраст, выглядели вполне сложившимися женщинами. По-английски они почти не говорили.

Полиции удалось задержать всех клиентов. Среди этих респектабельных подонков оказался один член парламента, который, как впоследствии сказал Глэдис один из инспекторов, наверняка ушел бы от ответственности, если бы она не сфотографировала его «со спущенными штанами» — и в буквальном, и в переносном смысле. Удалось снять и хозяев притона. Трое мужчин и одна женщина заправляли здесь всем и получали значительную прибыль от торговли детьми. Возможно, где-то у них были высокие покровители, но Глэдис не сомневалась, что им тоже не поздоровится. Сотни кадров, несколько десятков пленок лежали у нее в сумке. Этот материал обладал убийственной силой, и это был ее вклад в спасение этих девочек, в спасение будущих жертв, которых теперь, благодаря и ей тоже, может быть, не будет.