Эвелина Пиженко: Женщина в окне

Женька и его родители должны были подъехать позже, и Валя прошла на кухню, где Алексей и Ксюша вместе колдовали над кастрюлями. Ей было так необычно видеть своего бывшего мужа в роли кулинара, что она невольно улыбнулась.

— Давайте, помогу… — она произнесла это робко, не надеясь на согласие.

— Помогай, — Ксюша с готовностью подвинула большую тарелку с овощами — салат режь…

— Не так… — наблюдая, как Алексей натирает курицу ароматной приправой, Валя не сдержалась и, забрав курицу у него из рук, принялась натирать её сама. К её удивлению, перечить он не стал… Когда всё было приготовлено, нарезано и выложено в подходящую посуду, она, вымыв руки, снова вернулась в гостиную. Ей очень хотелось войти в свою бывшую спальню, но она почему-то не решилась… Снова устроившись в кресле, она закрыла глаза… Ей вдруг подумалось, что в последние несколько ночей она снова не видит во сне странного поезда…

— У меня к тебе вопрос, — Алексей показался в дверях гостиной, — Я там фотографии вчера пересматривал. Давай ещё раз вместе пересмотрим, может, ты что-то захочешь забрать…

— Не знаю, я как-то не готова… — она подумала, что ей сейчас будет тяжело смотреть на их прошлую жизнь.

— И, всё-таки… — он вытащил из шкафа фотоальбом и присел напротив неё, — Вот, смотри… Выбирай любые, а что останется, заберу я.

Валя без большой охоты взяла в руки протянутую стопку фотографий. Они были разной давности — сделанные и пятнадцать лет назад, и в прошлом году. Она боялась их разглядывать, поэтому отбирала быстро, в основном те, на которых была запечатлена дочь.

— Всё, — она протянула Алексею пачку фотографий, — я себе взяла, а это — твои.

— Ну, хорошо, — он положил их назад, в шкаф, — Себе я уже отобрал, а эти пусть Ксюшке останутся, на память.

Они ещё какое-то время сидели молча, друг напротив друга. Он смотрел куда-то вниз и Валя незаметно бросала на него взгляды… Несмотря на свои сорок три года, выглядел Алексей довольно моложаво. Мысль о том, что он целовал и обнимал другую женщину, неожиданно засела в голове у Валентины, и, несмотря на все её усилия, не давала ей покоя даже тогда, когда они все вместе сидели за накрытым столом — и она, и Алексей, и Ксюша, и Женька со своими родителями.

Вечер получился по-семейному весёлый. Отец будущего зятя оказался человеком с хорошим чувством юмора, как и его супруга, и оставлял самое хорошее впечатление, и Валя успокоилась за Ксюшку — в такой семье обидеть молоденькую невестку никак не могли.

— Тебя что, не заберут? — услышав, как она вызывает по телефону такси, Алексей удивлённо остановился напротив.

— Нет, — коротко ответила Валя.

— И сюда ты на такси приехала? — он как-то странно покрутил головой, — Что ж так?

— Ну, вот так, — Валя вышла в прихожую, чтобы одеться.

— Мама, а ты сейчас куда… — Ксюшка осторожно покосилась на отца, — В больницу или…

— В больницу, — Валя постаралась улыбнуться как можно веселей.

— Мам… — девушка схватила её за руку, — А тебе нельзя… ну, здесь, дома, переночевать? — как будто опасаясь, что отец будет против, она бросила на него просящий взгляд, — Тебя же на все выходные отпустили?

— Да, отпустили, — Валя ласково пригладила волосы дочери, — Но, боюсь, папе будет неприятно, если я тут останусь.

— Мне всё равно, — Алексей равнодушно развёл руками, — Оставайся… Если тебе разрешат…

— Ну, хорошо… — не в силах отказаться провести этот вечер и завтрашний день с дочерью, Валя снова едва не расплакалась.

— Мам… А давай, ты со мной ляжешь?.. — в Ксюшкиных глазах тоже стояли слёзы, и Валя только крепко обняла дочь.

Вернувшись на следующий день в стационар, Валя испытала странное щемящее чувство… Даже уезжая от Артура, она не ощутила такой тоски, как сегодня, когда выходила из своего родного дома…

— Привет, — она не ожидала его звонка и была к нему не готова, но мужественно нажала на клавишу, — Я заеду сегодня вечером. Нам нужно поговорить.

— Не нужно ко мне заезжать, — по его тону она поняла, что новость, которую он хочет сообщить, не из приятных, — Говори лучше так, по телефону…

— Я возвращаюсь к Жанне, — несмотря на то, что она была готова и сама стремилась к разрыву с ним, внутри всё похолодело, — Прости меня…

— За что? — голос всё же предательски дрогнул, но она мужественно ожидала ответа.

— За то, что я не смог… — она услышала в трубке тяжёлый вздох, — Прости меня… пожалуйста…

— Знаешь, чего мне хочется сейчас больше всего? — она сама не поняла, зачем решила сказать ему это, — Больше всего мне хочется, чтобы меня продержали здесь до самого декрета…