Жаклин Бэрд - Порочная страсть

Каникулы уже приближались к концу, когда из Англии позвонили и сообщили результаты экзаменов, которые еще раньше сдала Хэлин — ее приняли в университет. Мария решила, что на следующий день, в четверг, они отправятся в Рим за покупками, чтобы отпраздновать событие.

Они начали с «Валентинос», где Мария купила Хэлин абсолютно непрактичный, ужасно дорогой брючный костюм из шелка изумрудно-зеленого цвета. Потом бродили больше часа, оказавшись в конце концов на Виа Кондотти, возможно, самой знаменитой торговой улице мира. Утомленные, с гудящими ногами, они уже хотели было зайти в кафе «Греко» выпить чашечку кофе, когда в уличном шуме-гаме Хэлин расслышала голос, зовущий Марию. Она дернула мачеху за руку, быстро повернулась и натолкнулась на очень высокого мужчину с самыми бездонными темно-карими глазами, какие она только видела в своей жизни.

Он смотрел сверху вниз прямо на Хэлин, прикасаясь своей загорелой рукой к ее обнаженной руке. Его четко очерченные губы светились доброй улыбкой, как будто он был знаком с ней.

Она помнит все — все, словно это было вчера. На его великолепной фигуре безукоризненно сидел серый шелковый костюм. Белоснежная рубашка с темным галстуком резко контрастировала с его загорелым лицом. Все на нем вплоть до сделанных на заказ ботинок из дорогой кожи говорило о его богатстве. Когда Мария представила его, Хэлин должна была бы заметить, что тут что-то не так.

— Хэлин, это Карло Манзитти, — она слегка запнулась, — Компаньон моего брата по яхт-клубу. — Повернувшись к нему, она добавила:

— Хэлин, моя падчерица.

— Хэлло, синьор Манзитти, — только и смогла произнести Хэлин, потрясенная ощущением его горячей ладони на своей руке.

Он наблюдал за ней, развлекаясь ее очевидным смущением и отдавая себе полный отчет в том эффекте, который производят его мощные чары на женскую половину человечества.

— О, прошу вас, зовите меня Карло. Оставим ваши английские церемонии. — Он улыбнулся. — А я буду звать вас Хэлина. Уверен, мы станем друзьями, очень хорошими друзьями, — произнес он по-английски с едва уловимым акцентом.

Хэлин так и не заметила, как они оказались в кафе за столиком. Ее рука все еще горела от его прикосновения, и единственное, что владело ее сознанием, — это звуки голоса Карло, быстро говорившего по-итальянски.

В тот миг, казалось, что их было только двое на всем белом свете. Шум и суета вокруг исчезли. Они как бы согласились и заключили между собой договор о чем-то неясном, непостижимом. Он протянул свою сильную руку и накрыл ее ладонь, лежавшую на столе. Его темнокудрая голова склонилась к ее…

— А вот и наш кофе. — Голос Марии разорвал невидимую нить взаимопонимания между ними.

Хэлин отдернула руку, будто ощутила ожог. Она, наверное, сходит с ума, воображая разные странные вещи. С чего бы такой роскошный мужчина, как Карло, заинтересовался ей? У него и без того хватает женщин, в чем можно было убедиться, просто бросив взгляд на другие столики. Казалось, на него пялят глаза все до одной посетительницы.

— С тобой все в порядке, дорогая? Я знаю, до чего тебе хотелось посмотреть город. — Не дожидаясь ответа Хэлин, Мария продолжала скороговоркой:

— А мне не интересно, я все это видела раньше, и, вообще, мне нужно вернуться на виллу к двум часам, Андреа ждет меня. — Из Карло получится гид куда лучше, и он доставит тебя домой к ужину.

Вот как это началось…

Хэлин беспокойно вертелась на кровати, ее тело пылало от нахлынувших воспоминаний. Она стала легкой добычей для опытного Карло, но тогда она наивно верила, что он разделяет ее чувства. И только позднее, намного позднее, она узнала правду.

Боже, какой она была глупышкой! Оглядываясь на случившееся, она задавала себе вопрос: почему ее не предупредила Мария? Кто, как не она, должен был знать, насколько жесток этот человек.

В тот вечер за ужином Мария почти не говорила о Карло. Она лишь заметила, что в свои тридцать четыре он намного старше Хэлин, потому было бы разумнее скрыть от отца, что она с ним встречается. Его бы это встревожило. В конце концов от каникул осталась всего неделя, так что из дружбы ничего такого не вырастет.

Хэлин согласилась. Она была слишком погружена в мир своих грез, чтобы удивиться странному замечанию Марии. Карло сказал ей, что в конце недели отправляется праздновать день рождения отца, но в понедельник, обещал он, вернется.

Он сдержал слово и появился на вилле в понедельник к ланчу. Следующие несколько дней пронеслись для Хэлин в розовой дымке развлечений. Они ходили на экскурсии по Риму с дотошностью, которой бы не выдержал самый неутомимый турист, болтали, смеялись, временами присаживались в уличных кафе, и просто наблюдали, как течет вокруг жизнь.