Фред Саберхаген - Синяя смерть

Доминго побледнел, ноги перестали ему повиноваться и он стал медленно оседать. Полли Суслова едва успела его подхватить.

Полли уже была один раз замужем, но ее муж уехал неизвестно куда, оставив на нее двоих детей. Большую часть совместной жизни они прожили дружно, было немало радостей в их супружеской жизни... Но сейчас, возвращаясь мыслями к прошлому, Полли порой казалось, что она сама виновата в разрушенной семейной жизни, она пришла к выводу, что, не желая того, утомила мужа.

Единственными родственниками, оставшимися у нее во всей вселенной, помимо ее детей, были сестра и деверь, которые и присматривали в настоящее время за ее детьми. Они жили в другой колонии по названию Ииркала, расположенной далеко на окраине Милкпейл. На этой планетоиде и были выращены цветы специально ко дню свадьбы Меймио...

Постепенно осознавая масштабы катастрофы на Шубре, в результате которой погибли семьи ее друзей и разрушены были их дома, Полли все больше занимали мысли не о руинах, лежащих перед нею, а тревога о собственных детях. Она не виделась с ними уже несколько месяцев. В душе ее росла тревога, что Ийркала может быть также атакована и полностью уничтожена. Но одновременно, как ни странно, она почувствовала необъяснимое удовлетворение, что не взяла детей с собой на Шубру, выбрала правильное местожительство для них, обеспечив, хоть на время, им безопасность. Ведь в душе теплилась надежда, что там пока все хорошо. Дети были еще маленькими и ей было тяжело жить вдали от них. Но переезд на Шубру вызван необходимостью – характером ее работы.

Полли была специалистом в области более серьезной, чем могло показаться на первый взгляд: она отвечала за взаимодействие приборов и окружающей среды. Работа, вопреки ожиданию, оставляла ей мало свободного времени. И как бы она ни хотела изменить положение вещей, ей приходилось признать, даже до этой страшной катастрофы, что детям лучше и безопаснее с родственниками, там в Ийркале.

Полли почти сразу, как это говорится, сработалась и хорошо поладила с шубринскими колонистами. Правда, хороших друзей за это время не приобрела. Но, в чем вынуждена была признаться себе самой, выделяла из всех колонистов одного – капитана Доминго. Это было то личное, что согревало, утешало ее в трудные минуты.

Она стояла сейчас рядом с капитаном Доминго и внимательно наблюдала за ним, благодаря чему ей удалось подхватить его, когда он стал падать. Его почти безжизненное, бледное лицо и помертвевший взгляд – признаки глубокого шока – напугали ее. Полли знала, что дочь много значила в его жизни. Полли помогла ему присесть и послала кого-то из стоящих рядом на корабль за аптечкой. Сама же она оказала и первую помощь: ввела противошоковое средство через входной клапан в скафандре, специально предусмотренный для таких чрезвычайных случаев.

Тревожно следила за тем, как Доминго медленно и мучительно приходил в себя под воздействием химического стимулятора. В последующие минуты, когда все остальные занялись массированным, но тщетным поиском оставшихся в живых, Полли не отходила от Доминго, желая подбодрить, утешить. Его потрясение было таким глубоким, что Полли начала всерьез опасаться за его жизнь. В течение часа Доминго сидел ошеломленный, почти парализованный, не проронив ни единого слова. После медицинской помощи Доминго стал проявлять слабые признаки сознания, но все еще находился в состоянии оцепенения. Он сидел прямо на земле, молчал и, казалось, что более одинокого человека просто не было.

Товарищи по команде в перерывах между бесплодными усилиями найти уцелевших подходили к нему и выражали, как могли, сочувствие.

Следующий этап прихода Доминго в себя был быстрым и пугающим. После часового молчания он, вдруг, проговорил несколько бессвязных слов. Никто ничего не смог понять.

А еще через две или три минуты он был снова на ногах, отвергая заботу Полли и, начисто игнорируя задаваемые ему вопросы. Переход из глубокого оцепенения в бешенство был чересчур стремителен.

Жестко и грубо он начал отдавать приказы, вынуждая Полли и остальных членов команды занять свои места на “Пэрле” и подготовиться к повторному вылету в космос. Не принимая никаких возражений, он сказал, что если бы еще кто-нибудь на планетоиде оставался в живых, то за это время был бы уже найден. В этом он был прав. Тщательный поиск проведен: проверены все защитные посты и самые укромные убежища, в которых оставался хоть какой-то шанс на выживание.